Шулмасы

шумнасы,

шимнусы (монг. старописьм. simnus),

шолмосы (бурят.),

шулмы (калм.),

шулбысы, чулмысы (алтайск.),

шулбусы, чулбусы (тувин.),

чулме (хакас.)

В мифологии монгольских народов и саяно-алтайских тюрок злые духи, демоны. Этимология термина восходит к слову smnu — согдийская форма имени иранского божества Ангро-Майнью, при принятии согдийцами буддизма отождествлённого ими с демоном Марой; название шимну (шумну) вошло в буддийскую мифологию уйгуров, а затем — монголов. В ней фигурируют множество Шулмасы, их царство, хан Шулмасы Прежде всего Шулмасы — демон-искуситель человека; он пытался отвратить от праведного пути Будду. По преданию, хан Шулмасы, чтобы противостоять буддийской проповеди, изготавливает водку, а из утробной крови женщины-Шулмасы вырастает табак. Шулмасы способны принимать облик как женщин, так и мужчин, то есть обладают способностью к оборотничеству. У калмыков Шулмасы наделяется как зооморфными чертами (козлиные ноги или борода, хвост верблюда вместо косы, голова лягушки), так и антропоморфными (принимает облик прекрасной девушки, угощающей путников отравленным питьём).

В монгольской мифологии Шулмасы иногда выступает как неразмножающаяся, нестареющая и неумирающая ведьма, боящаяся козлов и колючек. Её магическая сила заключена в золотом волосе (у калмыков — в пучке волос на затылке — джодмак, завладев которым человек вынуждает исполнять свои желания). Возможно, этот образ восходит к одной из спутниц тибетского свирепого божества Лхамо (монг. Охин-тенгри) — одноногой «женщине с пучком волос» и единственным зубом. Ср. также албасты.

Генетически связанный с иранским божеством тьмы, Шулмасы (или хан Шулмасы) выступает как персонификация тёмного начала, противостоящего светлому, которое олицетворяет Хормуста. Иногда Шулмасы называются подручные Эрлика. В качестве демонов-губителей, выполняющих поручение богов (в том числе и небесных), Шулмасы часто фигурируют в сказочно-эпических повествованиях. Согласно южномонгольскому поверью, некогда весь Ордос был заполнен Шулмасы и их уничтожил Гесер. Здесь Шулмасы максимально сближается с чудовищем мангусом, всегда относимым к некоему эпическому прошлому. Часто термин «Шулмасы» употребляется в сюжетах в качестве синонима или парного термина к «мангусу», хотя в некоторых эпических традициях (в частности, южномонгольских) значение обоих терминов различно: Шулмасы именуется жена, дочь или мать мангуса.

Лит.:

• Ковалевский О. М., Буддийская космология, Казань, 1837, с. 59-67;
• Потанин Г. Н., Очерки северо-западной Монголии, в. 4, СПБ, 1883, с. 197, 221-23, 237, 271;
• его же, Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия, т. 2, СПБ, 1893, с. 137, 267, 351;
• Хангалов М. Н., Собр. соч., т. 1, Улан-Удэ, 1958, с. 363-64; т. 2, Улан-Удэ, 1959, с. 141-42;
• Образцы народной литературы тюркских племен, изданные В. Радловым, ч. 9, СПБ, 1907, с. 31, 170;
• Беннигcен А. П., Легенды и сказки Центральной Азии, СПБ, 1912, с. 10;
• Heissig W., Ein mongolisches Handbuch fьr die Herstellung von Schutzamuletten, «Tribus», 1962, No 11, S. 71-72.

[С. Ю. Неклюдов MNME ]