Одиссей

М. Вольгемут. Цирцея и Одиссей. 1493 г.

Пейзаж - иллюстрация к "Одиссее". Ок. 150-100 гг. до н. э.

Римская мозаика с изображением сцены из "Одиссеи" (фрагмент). III в. до н. э.

Одиссей в стране листригонов. Деталь росписи дома на Эксвилинском холме. 50-40 гг. до н. э.

Одиссей и тень Тиресия. Роспись кратера (деталь). Нач. IV в. до н. э.

Бёклин Арнольд. Одиссей и Калипсо. 1883 г.

Скилла и корабль Одиссея. Мозаика II в. (Рим, Ватиканские музеи)

Ян де Брай. Одиссей и Диомед находят Ахилла среди дочерей Ликомеда. 1664 г.

Персептолис - «разрушитель городов», частое определение Одиссея у Гомера

► синоним хитрости и изворотливости ума, человека, способного на различные трюки.

Сын царя Итаки, муж Пенелопы, отец Телемаха.

Прославился своей отвагой и хитростью.

Источник большинства сюжетов о нем — «Одиссея» Гомера, повествующая о его возвращении на Итаку, полное превратностей.

После попыток уклониться от участия в войне против Трои он присоединился к экспедиции и пытался убедить Ахиллеса сделать то же самое.

Одиссей придумал способ ворваться в город (Троянский конь).

Из всех вернувшихся домой воинов с ним произошли самые невероятные приключения.

В земле лотофагов его спутники пристрастились к вкушению плодов лотоса.

На острове циклопов он попадает в пещеру циклопа и канибалла Полифема (символ тупой силы). На вопрос, как его зовут, Одиссей ответил, что его имя Никто. Напоив Полифема вином, он выжег обожженным в пламени костра колом единственный глаз Полифема. Когда братья Полифема, сбежавшиеся на его крики, спрашивают, кто принес ему такое страдание, Полифем отвечает, что никто, и смеющиеся братья уходят. Одиссей связывает по три овцы вместе и прячет под брюхом у них своих спутников. Поэтому Полифем ощупывая выпускаемых им пастись овец, теряет и Одиссея с его спутниками. Обманутый Полифем швыряет огромные камни вслед кораблю Одиссея.

Ослепив сына Посейдона он претерпел его гнев: путешествие было прервано бурей и кораблекрушением.

В подземном царстве Одиссей вступает в связь с Цирцеей, которая превращает его спутников а свиней.

Семь лет проводит у ведьмы Калипсо, которая предлагает ему разделить трон и сделаться бессмертньм, но он отвергает все, чтобы увидеться с женой Пенелопой.

Возвратившись на Итаку попадает в собственный дом в одежде нищего и неузнанный подвергается насмешками и преследованиям женихов Пенелопы. Одиссей расстреливает их из своего лука (только он мог натянуть тетиву этого оружия) и этим эпизодом его странствия заканчиваются.

Психология

Одиссея — миф о мореплавании, как и его восточное соответствие, приключения Синдбада-Морехода. В нем преодолеваются две принципиальные опасности мореплавания:

океан, символизирующий бессознательное,

и затишье (мертвый штиль) означают душевную резиньяцию и стагнацию.

Цель странствований — возвращение Одиссея к своей жене, своей душе (anima) и домашнему очагу. Чтобы достигнуть этой цели, он должен устоять перед лицом многочисленных смертельных опасностей.

Греческая версия истории изгнания из рая, но показывающая необходимость вернуться к своему исходному пункту — мистерия, которая обнаружится в идеализме Платона, в особенности у Плотина. Но в противоположность последним она представляет собой процесс не только духовный, но и вполне реальный, чувственный: и Пенелопа и Телемах живые существа. Т.о., в Одиссее универсум приключений, путешествий и возвращения переносится в подлинный, реальный мир.

Было бы упрощением рассматривать этот эпос только с точки зрения исходного и конечного пунктов.

Одиссей, несомненно, питает страсть и любовь к приключениям, правда меньшую, чем Синдбад, которьй вообще задерживается дома на крайне непродолжительное время.

Отец Парсифаля — Гамурет — также часто покидал свою супругу — прекрасную Курневаль, чтобы отправиться на поиски приключений, да и умер он в поединке.

Керени называет Одиссея странником, мы предпочитаем видеть в нем путешественника, ведь он был твердо убежден, что вернется к своим. «Разве такое путешествие не является и возвращением домой и бегством из дома, то есть „герметичным“? Путешествие — нормальная жизненная ситуация, но бездны, которые должен преодолеть странствующий, оказываются островами Цирцеи или Калипсо. Бездны и в том смысле, что он не стоит на твердой почве, а продолжает парить между жизнью и смертью».

Свои жизненные задачи он предпочитает решать не в открытом бою и не путем конфронтации, а за счет хитрости и умения уговорить и обмануть. Но эти черты не позволяют видеть в Одиссее классического героя. В эпических сказаниях Киклоса он скорее фигура отрицательная: вор, обманщик, дезертир, интриган. Культура, ориентированная на героя, показывающего доблести в бою, не находит в Одиссее ничего положительного. И все же для греков, народа торговцев и мореплавателей, Одиссей был идеалом.

Тот, кто умеет вызвать милостивыи смех богов, вряд ли может стать антигероем. Шутка и хитрость уже не раз обезоруживали олимпийцев. Похоже, хитрость, наряду с любовью — единственное оружие, которое могут использовать люди против богов. Одиссей — прежде всего человек: он отказался от бессмертия, обещанного Калипсо, чтобы вернуться к жене и сыну.

Керени ставит хитроумного Одиссея рядом с Гермесом, чьи воровство и мошенничество не только терпелись, но и принимались со смехом.

По Керени, «Одиссея» — поэма не о героической жизни, завершаемой неотвратимой смертью, а о жизни, пусть и перемешанной с подкарауливающей смертью. Оба противоположных полюса здесь совпадают. Мир Одиссея — жизнь в подвешенном состоянии, постоянно соприкасающаяся со смертью, подобно тому, как лицевая сторона ткани соприкасается с изнанкой. Одиссей не минует подводные камни, но искусно их преодолевает.

Литература

Путешествия Одиссея по сей день оказывают сильнейшее влияние на литературу.

«Улисс» Джеймса Джойса — духовная одиссея. Его герой — рекламный агент Леопольд Блум — переживает массу душевных приключений в самом узком пространстве, не выходя из Дублина. Здесь Пенелопа — женщина, которая постоянно ждет своего героя.

«Что восхищало греков в Одиссее? Прежде всего, умение врать и хитроумно мстить, не пасовать перед неожиданным поворотом события, если нужно, быть благороднее любого благородного, но вообще быть тем, кем ты хочешь стать. Их восхищало его мужественное упорство, умение использовать все подходящие средства, всегда обнаружить присутствие духа. Его дух всегда вызывает восхищение богов, они смеются, стоит им вспомнить о хитроумии Одиссея». Ф. Ницше.

Икусство

Цикл сюжетов встречается г.о. в живописи итальянского Ренессанса. (Аллори, палаццо Сальвиати, Флоренция.)

Сумасшествие Улисса. (Гигин, 95). Улисс прикинулся помешавшимся, чтобы не быть посланным в Трою: одетый крестьянином он пашет на воле и осле, запряженными вместе, и при этом «сеет» соль. Паламедес вскоре положил конец этой бессмыслице, положив младенца Телемаха, на пути движущейся упряжки.

Улисс и сирены. (12:154 и далее). Улисс привязан к корабельной мачте и с тоской смотрит на мыс, где разбросаны кости жертв сирен; его матросы налегают на весла.

Коровы Гелиоса. (12:271 и далее). Улисс причалил к берегу, где паслось стадо, принадлежавшее Гелиосу. Его изголодавшиеся за время многодневного шторма спутники убили и съели стадо. Зевс наказал неправедный поступок бурей и поразил корабль молнией. Все кроме Улисса, утонули, а он же, ухватившись за сломанную мачту, доплыл до берега. Встречаются две сцены: люди окружают стадо, другие карабкаются на берег;

Зевс, мечущий молнию в терзаемый волнами корабль.

Улисс и дочь Кадма. (5:408 и далее). Потерпев кораблекрушение, Улисс погрузился на сооруженный им плот. Морская богиня Ино, дочь Кадма, явилась спасти его, дав свое покрывало, имеющее волшебную защитную силу. Он на плоту берёт у богини покрывало. Посейдон мчится на своей колеснице по волнам.

Навсикая; дворец Алкиноя. (кн. 6). Улисс причалил к берегу царства Алкиная и оказался у реки, когда Навсикая пришла туда выстирать свои одежды. Улисс, прикрытый лишь веткой, выходит из кустов и приближается к принцессе. Ее спутницы, закончив стирку, устраивают завтрак на траве и пугаются, увидев Улисса. Другие могут нагружать на телегу выстиранные одежды. Либо Улисс показан во дворце, представляющимся царю Алкиною.

Библиография

К. Kertnyi: Die Mythologie del Griechen, MUnchen 1966

К. Kerfnyi: Hennes der Secienfubrer, in: Dis hermetische Prinzip, Zurich 1943

H. Friedrich: Odysseus in der Helle, in: Geistige OberliefenJng. Dis 2. JihAuch Berlin 1942

A. Hemnann: Die Irrfahrten des Odysseus, Berlin 1927

R. Merkelbach: Untersuchungen zur Odyssee, MUnchen 1951

G. Genniin: Genisc dc Odysste, Piris 1954

E. Bradford: Reisen mil Homer. Wieder-gehindene Insein, Ktisten und Meere der Odyssee: Bem/MUnchen/Vien 1964

МНМ

лат. Ulisses, Ulixes

Латинская форма имени Одиссей, восходящая к греч. Olysseus, засвидетельствованному на материке, в отличие от ионийской формы Odysseus, Одиссей. См. Одиссей.

В. Н. Ярхо [Мифы народов мира. Энциклопедия: Улисс, С. 1 и далее. Мифы народов мира, С. 7785 (ср. Мифы народов мира. Энциклопедия, С. 547 Словарь)]

МНМ

Одиссей — греч. Оdysseus

Улисс — лат. Ulixes

В греческой мифологии царь острова Итака, сын Лаэрта и Антиклеи (Hom. Il. IX 308). Генеалогия О. тесно связана с общим характером героя — умного и хитрого. По некоторым вариантам мифа, О. — сын Сисифа (Soph. Philoct. 417, 1311; Eur. Iphig. A. 524), который соблазнил Антиклею ещё до её брака с Лаэртом (Schol. Soph. Ai. 190). Более того, отец Антиклеи Автолик — «великий клятвопреступник и вор» (Hom. Od. XIX 396 след.) был сыном Гермеса и помогал ему во всех хитростях (396—398); отсюда наследственные, идущие от Гермеса, ум, практицизм, ловкость О.

Биография О. первоначально не была связана с событиями Троянской войны, с её развитой героико-мифологической основой и явилась достоянием авантюрно-сказочных сюжетов в духе распространенных фольклорных мотивов: дальнее морское путешествие, ежеминутно грозящее гибелью; пребывание героя в «ином» мире; возвращение мужа в тот момент, когда жене грозит заключение нового брака. Однако ионийская ступень гомеровского эпоса о Троянской войне преобразила эти мотивы, внеся в них ряд важных идей: возвращение на родину, самоотверженная любовь к родному очагу, страдание героя, испытавшего гнев богов; отсюда имя О. (греч. odyssao, «гневаюсь») — человек «божеского гнева» (Hom. Od. XIX 407 след., «ненавистный» богам).

Включение О. в число вождей Троянской войны приводит к формированию представлений о воинских подвигах О., о решающей его роли во взятии Трои (мотив придуманного О. деревянного коня) и к героизированию фольклорного хитреца как «разрушителя городов» (Hom. Od. I 2; XXII 230; Hom. Il. II 278; X 363). О. — самая яркая фигура именно ионийской ступени эпоса. Он — носитель практической разумности, неустанной энергии, дальновидной способности ориентироваться в сложных обстоятельствах, умения красноречиво и убедительно говорить, искусства обхождения с людьми. Здесь по сравнению с героями более ранних мифологических напластований, такими, как Диомед, Аякс Теламонид или даже Ахилл, явная новизна О., побеждающего не только оружием, но словом и умом. Он отправляется вместе с Диомедом к лагерю троянцев (X кн. «Илиады» — т. н. Долония). Однако, приводя к покорности воинов, соблазнённых Терситом (Hom. Il. II 244—336), О. не только бьёт и выставляет на посмешище Терсита, но и произносит вдохновенную речь, возбуждая боевой пыл войск. Ещё более О. соответствует героике «Илиады», когда он отправляется одним из послов к Ахиллу (IX) или когда выступает в совете, и слова устремляются из его уст, как снежная вьюга, так, что с ним не может состязаться ни один из смертных (III 221—224). О. — «славен копьём» (XI 396), «велик душой» (Hom. Od. XV 2) и «сердцем» (IV 143). В стрельбе из лука его превосходил только Филоктет (VIII 179—181). Подчёркивается его «безупречность» (II 225). Однако он сам признаётся царю Алкиною, что славен хитрыми измышлениями среди людей (IX 19 след.). Афина подтверждает, что в хитростях, измышлениях и коварстве с О. трудно состязаться даже богу (XIII 291—295). В ионийском цикле на первый план выдвигается умный герой; эпитет О. «многоумный» включает всю гамму переходов от элементарной хитрости к выработке сложнейших интеллектуальных построений. О. обретает подлинное место в «Одиссее» — поэме о возвращении (см. рис.), где совмещаются в качественно новое единство авантюрно-сказочные мотивы и обогащённый героическим содержанием образ О (см. рис.).

О. проявляет себя ещё до того, как началась Троянская война. Находясь среди многочисленных женихов царицы Елены, О. предпочитает её двоюродную сестру Пенелопу — племянницу Тиндарея и берет ее в жёны. Тем не менее после похищения Елены Парисом О. должен принять участие в походе под Трою. Не желая оставлять любимую супругу и только что родившегося сына Телемаха, О. притворяется безумным, но его изобличает в притворстве Паламед (за это впоследствии погубленный О.), испытав О. на его любви к сыну (Apollod. epit. III 7; Philostr. Heroic. XI 2). Под Трою О. отправляется с 12 кораблями (Hom. Il. II 631—637). В свою очередь, он помогает грекам установить местонахождение Ахилла, спрятанного Фетидой на острове Скирос, и обнаружить его среди служанок Деидамии, дочери царя Ликомеда (Apollod. III 13, 8). Затем О. поручается доставить в Авлиду обречённую на заклание Артемиде Ифигению (Eur. Iphig. T. 24 след.). По его же совету греки оставляют на острове Лемнос раненого Филоктета (которого впоследствии на десятом году войны он привозит вместе с луком под Трою).

До начала военных действий О. вместе с Менелаем направляется в Трою, безуспешно пытаясь уладить дело миром (Hom. Il. III 205—224). Во время осады города О. коварным способом мстит Паламеду, считая его своим врагом. В последний год войны О. вместе с Диомедом берут в плен троянского разведчика Долона и совершают ночную вылазку против только что прибывшего на помощь троянцам фракийского царя Реса (X 339—514). После смерти Ахилла ему присуждаются доспехи погибшего героя, на которые претендует также Аякс Теламонид (Hom. Od. XI 543—564). Захватив троянского прорицателя Гелена, О. узнаёт от него, что одним из условий победы является обладание статуей Афины Паллады (палладием), находящейся в её храме в Трое. Под видом нищего О. проникает в осаждённый город и похищает палладий (Apollod. epit. V 13). О. поручается доставить с острова Скирос Неоптолема; ему же принадлежит, по одной из версий, мысль о постройке деревянного коня (V 14).

Авантюрно-сказочные сюжеты биографии О. пронизаны драматическим мотивом страдания О. Он «многострадальный», и это знают боги (I 59-62). При постоянном своём благочестии О. попадает в такие ситуации, когда это благочестие нарушается либо им самим, либо его спутниками, и это приводит к новым страданиям и смертям (V 423; XIX 275 след., 363—367).

Жестокость и суровость О. — достояние архаической героики, поэтому они отступают на задний план, давая место новому интеллектуальному героизму, которому постоянно покровительствует Афина как своему любимому детищу и который направлен на познание мира и его чудес. Характерно противопоставляются в «Одиссее» — древний страшный мир, где царят людоеды, колдуны, магия, дикий Посейдон с таким же диким сыном Полифемом, и умная, острая, богатая замыслами Афина, ведущая героя на родину вопреки всем препятствиям. Ведомый Афиной, О. спасается из мира увлекающих его опасных чудес, находящихся или на грани иной жизни, как остров Калипсо («та, что скрывает»), или рассматриваемых как мир потустороннего блаженного бытия (феаки) или злой магии (Кирка). О. помогают не только олимпийцы, как Гермес с его волшебной травой, но он заставляет себе служить, обращая во благо, злое чародейство Кирки, отправляясь бесстрашно в аид с полным сознанием своей будущей судьбы. Недаром боги опасаются, что, если они не вернут домой О., он «вопреки судьбе» вернётся сам. Так авантюрно-сказочный сюжет, попав в сферу героического повествования, приобретает серьёзные облагороженные черты. И это объединение способствует формированию сложного, выходящего за чисто эпические рамки, образа героя нового склада с присущими утончённой и развитой гомеровской мифологии драматизмом, юмором, лирическими мотивами.

Лит.: Лосев А. Ф., Гомер, М., 1960, с. 182—211, 237-70 (лит.); Покровский M. M., Homerica, «Известия Академии наук. Отделение гуманитарных наук», 1929, No 5-6; Толстой И. И., Возвращение мужа в Одиссее и в русской сказке, в кн.: С. Ф. Ольденбургу к пятидесятилетию научно общественной деятельности. Сборник статей, Л., 1934; Radermacher L., Die Erzдhlungen der Odyssee, W., 1915; Wilamowitz-Mцllendorff U. von, Die Heimkehr des Odysseus, В., 1927; Hartmann A., Untersuchungen ьber die Sagen vom Tod des Odysseus, Mьnch., 1917; Merkelbach R., Untersuchungen zur Odyssee, Mьnch., 1951; Germain G., Genиse de l’Odysйe, P., 1954; Stanford W. B., The Ulysses theme. A study in the adaptability of a traditional hero, Oxf., 1954; Whitman C. H., Homer and the heroic tradition, Camb. (Mass.), 1958, p. 154-80, 285—309; Kirk G. S., The songs of Homer, Camb., 1982, p. 228-52, 355-71.

А. Ф. Лосев

Десятилетнее возвращение О. и его спутников на родину начинается после падения Трои. Странствиям О. посвящены кн. 5-12 гомеровской «Одиссеи». Буря забросила корабли О. на землю киконов (на фракийском побережье), где О. вступает с ними в сражение и разоряет город Исмар, но затем отступает под натиском противника, теряя свыше 70 человек (Hom. Od. IX 39-61). Через девять дней после этого О. попадает к лотофагам (IX 82-104), затем в страну киклопов, где вместе с 12 спутниками оказывается пленником одноглазого людоеда-великана Полифема. Потеряв здесь шестерых из своих товарищей, О. спаивает Полифема фракийским вином, и когда тот уснул, выкалывает ему единственный глаз заострённым колом. Сам О. и его товарищи выбираются из пещеры, вцепившись руками в густую шерсть на брюхе баранов, которых Полифем выпускает утром на пастбище. Уже находясь на своём корабле, О. называет себя ослеплённому великану, и Полифем призывает на него проклятия своего отца бога Посейдона, чей гнев в дальнейшем преследует О. до самого возвращения на родину (IX 105—542). На острове бога ветров Эола О. получает в подарок от хозяина мех, в котором завязаны противные ветры, чтобы облегчить О. и его спутникам возвращение на родину. Попутные ветры быстро приближают флот О. к Итаке, но тут его спутники из любопытства развязывают мех; вырвавшиеся на свободу ветры прибивают флот снова к острову Эола, который отказывает О. в дальнейшей помощи (XI — 75). После нападения на флот О. великанов-людоедов лестригонов из 12 кораблей спасается только один корабль О. (X 80-132), пристающий со временем к острову Эя, где царит волшебница Кирка (X 133—574). Ей удается превратить в свиней половину спутников О., отправленных им на разведку; та же участь постигла бы и самого О., если бы Гермес не вооружил его чудодейственным корнем по названию «моли», отвращающим действие всякого волшебства. О. вынуждает Кирку вернуть человеческий облик его пострадавшим товарищам, и они проводят год на ее острове. По совету Кирки О. посещает подземное царство, где от тени умершего прорицателя Тиресия узнает об опасностях, ожидающих его по пути на родину и в собственном доме на Итаке (XI). Покинув остров, корабль О. проплывает мимо побережья, где сладкоголосые сирены завлекают своим пением мореплавателей на острые прибрежные скалы. О. удается избежать опасности, заткнув своим спутникам уши воском; сам он слышит пение сирен, крепко привязанный к мачте (XII 166—200). Корабль О. проходит невредимым между плавающими в море и сталкивающимися скалами и через узкий пролив между Сциллой и Харибдой (XII 201—259); шестиголовое чудовище Сцилла успевает схватить с корабля и сожрать шестерых его спутников. Новое испытание ожидает О. на острове Тринакия, где пасутся священные коровы бога Гелиоса (XII 260—398). Предупрежденный Тиресием, О. всячески предостерегает товарищей от покушения на священных животных, но те, мучимые голодом, воспользовавшись сном О., убивают несколько коров и поедают их мясо, несмотря на мрачные предзнаменования, сопровождающие трапезу. В наказание за богохульство Зевс бросает молнию в вышедший в открытое море корабль О., отчего гибнут его спутники, а сам он спасается на обвалившейся мачте, и после нескольких дней скитаний по морю его прибивает к острову Огигия (399—450). Живущая здесь нимфа Калипсо удерживает у себя О. в течение семи лет, пока боги по настоянию Афины, покровительствующей О., не приказывают ей отпустить пленника на родину (VI 269). На искусно сколоченном им самим плоту О. пускается в плавание и через 17 дней уже видит перед собой сушу, как вдруг Посейдон замечает ненавистного ему героя и обрушивает бурю на его плот, так что О. приходится прибегнуть к последнему средству и воспользоваться волшебным покрывалом, которым его успела снабдить Левкофея. Вплавь О. достигает берега острова Схерия, где живет безмятежный народ феаков. С помощью царевны Навсикаи О. находит путь к дворцу феакийского царя Алкиноя, где становится участником пира, на котором сказитель Демодок исполняет песнь о взятии Трои. Под наплывом воспоминаний О. не может скрыть слез, называет себя и рассказывает обо всем, что ему пришлось пережить за минувшие годы. Феаки собирают для О. богатые дары и на быстроходном корабле доставляют его на родину (V 270 — V II 347; IX 1-38).

Здесь О., преображенный Афиной в старого нищего, находит сначала приют у верного слуги — пастуха Эвмея. Он дает опознать себя Телемаху, а затем приходит в свой дом и, никем больше не узнанный, становится свидетелем бесчинств женихов, вынуждающих Пенелопу выбрать себе нового мужа. О. приходится вступить в борьбу с нищим Иром и испытать на себе всяческие издевательства со стороны женихов. Выдав себя в беседе с Пенелопой за критянина, встречавшего некогда О., он старается внушить ей уверенность в возвращении супруга. Между тем старая нянька Эвриклея, которой Пенелопа поручает вымыть ноги страннику, узнает О. по шраму на ноге, но под страхом наказания хранит тайну. В день, когда Пенелопа по внушению Афины устраивает для женихов состязание в стрельбе из лука, принадлежавшего О., и никто из них даже не в состоянии натянуть тетиву, О. завладевает луком и стрелами и вместе с Телемахом с помощью Афины убивает всех своих оскорбителей. Пенелопе и Лаэрту, потерявшим всякую надежду на возвращение, О. даёт себя узнать по только им одним известным приметам. С согласия Зевса Афина устанавливает мир между О. и родственниками убитых женихов, и О. остается мирно царствовать на Итаке.

Во время одной из отлучек О. на Итаку прибывает Телегон (сын О. и Кирки), посланный матерью на розыски отца. Между пришельцем и вернувшимся О. происходит сражение. Прежде чем противники успевают назвать друг друга, Телегон смертельно ранит не узнанного им отца. После запоздалого опознания Телегон забирает тело О. для погребения на остров к Кирке (Apollod. epit. VII 36). По другим версиям, О. мирно умер в Этолии или Эпире, где почитался как герой, наделённый даром посмертного прорицания. Возможно, что здесь издавна существовал местный культ О., распространившийся затем в Италии.

В. Н. Ярхо

Сохранились фрески 1 в. до н. э. из Эсквилина (см. рис.), посвящённые странствиям О. В эпоху Возрождения и особенно барокко возникают циклы произведений, посвящённых странствиям О.: фрески Ф. Приматиччо и Н. дель Аббате в Фонтенбло, А. Аллори во Флоренции, П.Тибальди в Болонье, Гверчино в Ченто и др. В живописи 16-17 вв. разрабатываются различные сюжеты мифа: «О. и Кирка (Цирцея)», «О. перед Навсикаей» (П. П. Рубенс, П. Ластман, Я. Йорданс, К. Блумарт, С. Роза), «ослепление Полифема» (П. Тибальди и др.), «О. и сирены» (Ф. Пармиджанино, Аннибале Карраччи и др.), «возвращение О.» (Пинтуриккьо, Пармиджанино и др.). В 18-19 вв. к сюжетам мифа обращались Дж. Ромни, И. Тишбейн, У. Тёрнер, А. Бёклин и др.

Начавшееся со средних веков (Данте, «Ад», XXVI и др.) обращение к сюжетам мифа в литературе продолжается вплоть до наших дней: в 16 в. — «Улисс» Л. Дольче и др., в 17 в. — «Цирцея» Лопе де Вега, «Величайшее колдовство, любовь» Кальдерона, «Цирцея» Т. Корнеля и др.; в 18 в. — «Улисс» И. Я. Бодмера, «Улисс» И. Пиндемонте и др.; в 19 в. — «Цирцея и Улисс» Я. Б. Княжнина, «Улисс» Ф. Понсара и др.; в 20 в. — «Возвращение О.» С. Выспяньского, «Лук О.» Г. Гауптмана, «Улисс» Дж. Джойса, «Эльпенор» Ж. Жироду. На сюжеты мифа было написано большое число опер.

[Мифы народов мира. Энциклопедия: Одиссей, С. 13 и далее. Мифы народов мира, С. 5748 (ср. Мифы народов мира. Энциклопедия, С. 247 Словарь)]