Распятие Христа

хххе́ Мф., 27:33-56; Мк., 15:22-41; Лк., 23:33-49; Ин., 19:17-37 Распятие Христа описано во всех четырех версиях Евангелия, но эти описания отличаются друг от друга. Поэтому нет ничего удивительного в том, что изображения сцены распятия столь различны в своих подробностях. Вообще считается, что когда Христа привели на Голгофу (лобное место), с него содрали одежды и распяли. Его крест поставили между крестами, на которых были в то же самое время распяты двое воров. Затем Пилат заставил сделать табличку с надписью «Иисус Назорей Царь Иудейский» и прибить ее к кресту. Распяв Христа, солдаты бросают жребий, кому достанется его одежда: «…каждому воину по части и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху». Толпа же продолжала насмехаться над распятым Христом, говоря ему: «…если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого». Св. Лука и Св. Марк утверждают, что воры, распятые вместе с Христом, также проклинали Его. Св. Лука говорит, что один из этих воров упрекнул другого, сказав: «И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал». Затем он обратился к Христу: «…помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое» (Лк. 23:41—42). Провисев много часов на кресте, Христос захотел пить. И тогда один из толпы взял губку, пропитал ее уксусом и, привязав к тростине, дал Христу испить. Все Евангелия соглашаются в том, что на месте распятия присутствовали несколько женщин: среди них были Мария, мать Христа, Мария, мать Св. Иакова меньшого и Мария Магдалина. Из всех евангелистов лишь Св. Иоанн утверждает, что он присутствовал при распятии Христа и что Христос перед смертью вверил ему свою мать на попечение. Уже после смерти Христа на кресте один из солдат прободил Его ребро копьем и «тотчас истекла кровь и вода». Этого солдата обычно отождествляют с сотником, который, став свидетелем распятия, убедился в божественной природе Христа. И когда сотник, «увидев, что он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек сей был Сын Божий» (Мк. 15:39). В христианской традиции этому сотнику было дано имя Св. Лонгин. Смерть Христа на кресте — центральный образ христианского искусства и зрительное средоточие всех помыслов христианина. Своей жертвой на кресте Христос явил возможность человеческого искупления, иными словами, своего избавления от первородного греха Адама, унаследованного всем человечеством. Ранняя Церковь избегала этого сюжета. Во времена гонений на христианство в Римской империи, распятие Христа изображалось символически посредством агнца, помещенного рядом с крестом. Даже во времёна Константина Великого крест изображался без фигуры Христа. Изменчивый характер и отражение господствующих настроений и концепций в религиозной мысли. Распятие как конспект (напоминание о) христианском учении. Некоторые характерные особенности Распятия имеют доктринальное происхождение. Средние века — символико-аллегорическое выражение доктрины. Контрреформация — простой предмет поклонения, с лаконичным изображением одного лишь Христа. Итальянское Возрождение — подробной, картинный и многофигурный пересказ евангельской истории. Наиболее ранние известные изображения Распятия относятся к VI в. Они очень редки. Широкое распространение сюжет получает в эпоху каролингов (резьба по слоновой кости, чеканка, в иллюминированных манускриптах). С того же времени появляются характерные для «Распятия Христа» сопровождающие фигуры и образы: Дева Мария и Св. Иоанн Евангелист; центурион [сотник] и человек с губкой; два разбойника; солдаты, разыгрывающие одежды; символические (солнце и луна) и аллегорические фигуры (Последним суждено было отмереть в эпоху раннего Возрождения)(Церковь и Синагога). В ранней, идущей из Византии, трактовке Христос изображался как торжествующий Спаситель — живым с открытыми глазами и в царской короне. С XI в. появляется новая трактовка сюжета, с акцентом на страданиях Христа — изнуренная фигура, поникшая голова, терновый венец (немного позднее). Доминирующий образ в западном искусстве. Средневековые авторы акцентируют «историческую» связь Грехопадения и Распятия: Показывается, что крест был сделан из райского Древа познания (или выросшего из его семени). Распятие соотносится с местом погребения Адама, чей череп (Кроме того, череп отсылает к названию Голгофа — лобное место) лежит в основании креста. Искупительная кровь, истекающая «из ребра» Христа, собирается в евхаристическую чашу (Концепция об искупительной силе крови Христа, излившейся на крест была включена в таинство Причастия). Этот сюжет невольно побуждает к симметричной композиции. Прослеживается отчетливая тенденция парного размещения фигур по обе стороны креста. Различие в «моральном достоинстве» правой и левой сторон, отданных добродетели и пороку. также были распяты: Андрей Косма и Дамиан Пётр Филипп, апостол Основные значения:

См. также: Христианская мифология Крест Господень История Креста Господня Восшествие на Крест Св. Лонгин Троица Распятие, культовый предмет

Крест

В столице Древнего Рима распятие было широко применявшейся формой наказания для самых низменных преступников и рабов. Совершалось оно, по-видимому, следующим образом. На месте казни врывался stipes -вертикальный столб, который мог использоваться не раз. Осужденный нёс к месту казни поперечину (patibulum), к которой были привязаны руки (во избежание сопротивления). На месте его руки прибивались в запястьях к концам этой перекладины, которая поднималась на столб. С помощью прорезей и шипов она закреплялась либо на верху столба (чаще всего), либо несколько ниже. В первом случае получался сruх commissa («соединенный») или тау-крест (от греч. буквы «Т»); во втором — crux immissa («пересеченный»). Наконец к вертикальному столбу прибивались ноги распинаемого.

Обычным было прибивание гвоздями, а не привязывание, характерное для изображения разбойников. До XII в. традиционно изобржались четыре гвоздя — для рук и для каждой ноги. Впоследствии, за несколькими исключениями, их стало три (ноги прибивались одним гвоздем). Единственное упоминание о них в Евангелии сделал неверующий Фома (Ин., 20:25). Сейчас гвоздей, как святых реликвий, насчитывается более двадцати.

Подставка для ног (suppedaneum) — изобретение средневековых художников.

В античную эпоху надпись (titulus), указывавшая вину осужденного, вешалась ему на шею, а на месте казни прикреплялась на вершине креста. Пилат «написал и надпись и поставил на кресте. Написано было Иисус Назорей, Царь Иудейский (…) по-еврейски, по-гречески, по-римски». (Ин., 19:19-20) В искусстве Возрождения она обычно приводилась только по-латыни — «Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum», сокращенно: «INRI». В живописи Контрреформации ее можно видеть в полном виде на трех языках.

В искусстве XIII в. (изредка и позднее) крест иногда приобретает форму дерева жизни (lingum vitae). Этот сюжетный мотив происходит из трудов Бонавентуре, писавшего, что это было дерево познания, вновь родившееся благодаря силе крови Спасителя — еще один способ отразить связь Распятия и Грехопадения.

Фигура Христа

Художники, начиная с эпохи Возрождения изображали Христа мертвым с головой, наклонённой на плечо (обычно правое). («преклонив главу, предал дух» Ин., 19:30). Терновый венец стали часто изображать с сер. XIII века, когда Людовик IX, принёс святые реликвии из крестового похода на Ближний Восток. До эпохи Контрреформации эта деталь редко упускалась художниками. Средневековая Церковь обсуждала вопрос, был ли Христос на кресте обнаженным (в Древнем Риме было принято казнить именно так). В ранних восточных изображениях сюжета на нем длинная, без рукавов туника, иногда на поясе у Христа тонкие одежды. Но всё это — изобретения художников раннего средневековья, как и набедренная повязка (perizonium).

Персонажи вокруг креста

• Два разбойника

Все Евангелия рассказывают о двух разбойниках, распятых вместе с Христом. Их имена Дисмас и Гестас («хороший» и «плохой») взяты из апокрифического Евангелия от Никодима. У Луки один из них упрекал другого, что их наказание заслужено, тогда как Христос невиновен. Спаситель сказал на это: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Во исполнение обещания разбойник оказался среди спасенных Христом при Сошествии во Ад. Из рассказа Луки выводится противопоставление между раскаявшимся грешником и нераскаявшимся. Хороший — справа от Христа, его лицо спокойное и умиротворённое, а дущу уносит ангел. Плохой — слева, он терзается, а его душа в когтях демона. Иоанн сообщает, что воины перебили разбойникам голени, чтобы приблизить их смертный час. На картинах это изображается как в явном виде, так и виде крови, которая льется из ран на их ногах. Этот мотив встречается в немецком искусстве XV в. Византийское руководство для художников наставляет, что преступник справа — седой мужчина с округлой бородой, слева — молодой и безбородый. Ранний итальянский Ренессанс придерживался византийской традиции. В средние века разбойники (соответственно степени святости) писались меньшего размера, чем Спаситель. Позднее на Западе для отличия от Христа, они обычно изображены не пригвождёнными, а привязанными за подмышки к Т-образным crux commissa, свисая с его поперечины (patibiilum). Порой у них завязаны глаза.

• Воины с копьем и губкой

Легендарные персонажи, получившие имена Лонгин (от греч. «копьё») и Стефатон. В средневековье они постоянно изображались вместе по обе стороны креста, с поднятыми копьём (олицетворяющем Церковь) и тростью с губкой (Синагога). Более известен первый из них: «Но, пришедши к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней. Но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин., 19:33-34). Его окружает множество легенд и домыслов. «Золотая легенда» рассказывает об излечении его слепоты кровью из ран Христа, последующем крещении и мученической смерти. Канонизирован. На слепоту Лонгина может указывать воин, направляющий его пику.

Лонгин отождествляется с центурионом синоптических Евангелий (нет у Иоанна), воскликнувщшим: «Воистину Он был Сын Божий». В живописи эти персонажи часто изображаются по-отдельности: воин с пикой и сотник в воинском облачении (возможно, верхом); у него на лице ужас.

Стефатон изображался несколько реже. Все четыре евангелиста отмечали, что губка на конце трости была намочена в уксусе, предложенном Христу перед самой его смертью в качестве питья. Нередки также изображение только копья и губки, возвышающихся среди воинского оружия.

• Воины, бросающие жребий

Персонажи частые во все периоды истории христианского искусства. Обычно следуют самому полному описанию у Иоанна (19:23-24). Одежды распятого Христа разделили на четыре части — «каждому воину по части»; а о хитоне, скроенном из единого куска ткани бросили жребий («Не станем раздирать его, а бросим о нем жребий» (Ин., 19:24).). Воинов изображают у основания креста либо в углу картины. Число их различно, но редко менее трёх. Они бросают кости, ссорятся. Характерны образы: солдат с ножом, готовый разрезать хитон; солдат, который пытается примирить ссорящихся.

• Дева Мария и Св. Иоанн

Очень распространенный сюжет типология которого установилась в IX в. (каролингское Возрождение). Иллюстрирует вверение ещё живым Христом Девы Марии апостолу Иоанну:

«Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе». (Ин., 19:26-27)

Они изображаются со склоненными головами справа — Дева Мария, и слева — Иоанн от Христа. Одна рука Девы Марии, поддерживаемая под локоть другой, может быть поднята к щеке. (Традиционный скорбный жест, известный по эллинистическому искусству) Когда фигура Христа живого (торжествующего) уступает место Христу умершему (с раной в ребре), буквальный смысл Евангелия пропадает, уступая место натуралистическому выражению скорби. В XV в. эта тема оттесняется сюжетом «Обморок Девы Марии».

• Дева Мария, падающая в обморок; святые жены.

Излюбленный ренессансный мотив не подкрепляемый свидетельством Библии. Сюжет опирается на творения поздних средневековых монахов и мистиков, утверждавших, что Дева Мария теряла сознание трижды:

• по пути на Голгофу,
• у распятия Христа,
• после снятия его с креста.

Перемены с фигурой стоящей Девы Марии, стоически переносящей горе эпохи средневековья шли постепенно: в ранних образцах она еще на ногах, поддерживемая св. женами и Иоанном, а в XV в. обессиленная, опускается на землю. Но со 2-й пол. XVI в. этот мотив встречается редко: он был резко осужден Тридентским собором, указавшим художникам на, слова Иоанна (19:25): «При кресте Иисуса стояла Матерь Его (…)».

Св. жены, сопровождавшие Деву Марию, упомянуты всеми евангелистами с большими расхождениями. Мария женой Клопаса (Иоанн), считается той же, что и матерь Иакова и Иосии (Матфей и Марк). Также, Саломия (Марк) считалась той же личностью, что и «мать сыновей Зеведеевых» у Матфея. Обе они вместе с Марией Магдалиной известны как Три Марии, хотя их число и варьировалось. Они почти неотличимы дуг от друга, исключая Марию Магдалину: в искусстве раннего Возрождения она носит красные одежды. (Другая традиция — см. Святое Семейство)

• Мария Магдалина

Как уже отмечалось отличие Марии Магдалины от других св. жен, намечается в ранних произведениях эпохи Возрождения: иногда её можно опознать по красному плащу. Но на протяжении всей эпохи Возрождения и Контрреформации ей придаётся особая роль. Обычно, богато одетая и с пышными волосами, она стоит обособленно. Она коленопреклоненно обнимает основание креста, целует кровоточащие раны на ногах Христа или вытирать их своими волосами, что делает эпизод в доме Симона Фарисея прообразным актом. Может изображаться собирающей капли крови губами — аллюзия на Евхаристию.

• Святые и донаторы

Прим. с сер. XV в. появляется тип Распятия с предстоящими святыми, как в сцене Святого собеседования (Sacra Conversazione), появившейся в то же время. Помимо Девы Марии и Св. Иоанна-апостола почти всегда стоящих позади, может быть изображен Иоанн Креститель. Он присутствует либо как пророк божественности Христа и искупительной жертвы, либо как один из покровительствующих святых.

Эти святые указывают на обстоятельства изготовления образа:

• Патроны города, церкви или основатели ордена, для которых данное произведение было заказано. Чаще всего это Франциск Ассизский, Доминик, Августин (с Моникой).
• Столь же распространены изображение покровителей учености Иеронима и Екатерины Александрийской.
• Коленопреклоненный донатор (заказчик) часто сопровождаем Свв. Себастьяном и Рохом — защитниками от чумы, — знак того, что картина исполнена по обету, и/или в благодарность за избавление от болезни.

Символы и аллегорические фигуры

• Череп и змея

Присутствия в сцене Распятия черепа Адама определяется христианской доктриной искупления. Впервые появляется в IX в., и становится постоянным элементом композиции. Стекание на него крови из тела Спасителя — акт символического смывания Адамова греха, особенно характерный мотив искусства Контрреформации. Он может быть перевернут, как пробраз евхаристической чаши.

Змея с яблоком во рту — это еще одна аллюзия на Грехопадение.

• Рана и чаша

Благодаря Св. Августину, рана, нанесенная Христу копьём, приобретает особое богатство символики. Так, например, по его представлениям::

• Рана обычно изображается на правой, благой стороне тела, — стороне «вечной жизни» (К нач. XVII в. это символическое значение забывается, и положение раны становится произвольным).
• «Кровь и вода» (Ин), излившиеся из раны, символизируют Евхаристию и Крещение (Два главнейших христианских Таинства рождены от Христа — «нового Адама».).
• Как Ева сотворена из ребра Адама, так и Церковь, «Невеста Господа», родилась из раны его.

Спасительная кровь Христа начиная со времени позднего изображается собираемой в чашу Адамом, выходящим из могилы или стоящим ниже креста. С XIV в. аналогичным образом действуют ангелы, часто они парят по одному у каждой раны. Иногда чаша просто стоит у основания креста.

• Солнце и луна

Светила по сторонам креста (Солнце справа от Христа, Луна — слева), — постоянный элемент средневекового Распятия ещё встречаемый в искусстве раннего Возрождения. После XV в. встречаются редко. Ведут своё происхождение от изображений солнца и луны в образах солнечных богов Персии и Греции, а в римские времена и на монетах с портретами императоров. В раннее христианское искусство эти символы пришли через праздник Рождества, восходящий к тогдашнему языческому празднованию нового рождение Солнца. Изначально солнце и луна появились в таких сценах как Крещение, Добрый Пастырь, Христос в славе. К началу практики изображения Христа на кресте эти элементы уже имели обоснование в Библии и теологии. Синоптические Евангелия рассказывают о том, что с полудня на всю землю спустился мрак, который продолжался до трех часов дня. Затмение могло быть просто знаком того, что небеса облачились в траур в момент смерти Спасителя, но это могло означать и более конкретный смысл (опять-таки по Августину): солнце и луна символизировали прообразное соотношение двух Заветов — Ветхий Завет (луна) может быть понят, освещенный светом, проливаемым на него Новым (солнце).

В средние века светила могли представать:

• В классической форме: мужской и женской фигурами, едущими в квадриге и повозке, влекомой волами, соответственно; каждая фигура помещается внутри круглого диска.
• В виде торсов с нимбом из лучей и полумесяцем подобным таковым у Аполлона и Дианыю.

Позже эти изображения были сведены к двум дискам с простыми символами (так у луны внутри контура диска изображается полумесяц); эти диски могут нести ангелы.

• Церковь и Синагога

Средневековые аллегорические фигуры из арсенала образов «моральной симметрии» Распятия. Упоминание Матфея (27:51) о том, как в момент смерти Христа «завеса в храме разодралась надвое, сверху донизу» знаменовало в глазах христианских комментаторов знаменовало конец Ветхого Завета и триумф Церкви. Коронованная Церковь стоит справа от креста, собирая в чашу кровь Спасителя (дух Закона). Синагога с завязанными глазами — слева, она роняет корону и скрижали (буква) Закона.

• Пеликан

Легендарная птица, кормящая (оживляющая) своей кровью детенышей, которую можно видеть сидящей (гнездящейся) на вершине креста. В эпоху Возрождения служила иллюстрацией к концепции об излиянии крови Христовой во спасение человечества. Нередки и отождествления с пеликаном самого Христа: например у Данте («Рай», 25:112) апостол Иоанна описан как тот, кто «с Пеликаном нашим возлежа, к его груди приник».

Черновые материалы

Смерть человека — это рождение бога

Бог явился людям как человек, в образе сына своего Иисуса Христа, как думали ученики Христа. Безымянный бог евреев Яхве (набор букв, не имеющий никакого смысла) инкарнировался в облике простого человека. Хотя и рассказывают, что Иисус совершают чудеса, но в этом смысле он мало чем отличается от прорицателей и целителей, которых в то время было немало.

Мистерия Иисуса Христа — это его смерть на кресте. Воплотившийся в человека бог прошел весь круг человеческого существования до своего горького конца — он умер смертью разбойника, позорной смертью на кресте.

Само по себе распятие Христа было несправедливым, бессмысленным актом произвола, но в плане мистерии Христа его мученическая смерть осмысляется как процесс полного освобождения человека от земных оков. Распятие — это не только бессмысленные муки несправедливо осужденного. Путь страданий есть одновременно путь очищения, воскресения бесконечного бога из конечного человека. Пять ран Христовых, стигмы, на руках, ногах и груди символизируют смерть пяти чувств, с помощью которых человек воспринимает материальный мир. Их можно понимать также как пять пальцев руки, которые ощупывают мир. Чтобы устранить разрыв между Богом и человеком, человек Иисус должен лишить себя ощущений, которые несут ему его чувства, эгоцентрические представления и иллюзии, что он — обособленная от мира личность, и тем самым смочь снова сретиться с Богом, то есть стать Богом. Прежний человек, «эго», всеми силами пытается отвратить смерть, и страдания символизируют именно это сопротивление. Преодоление «эго» в индийской традиции изображается, в частности, как цепь маленьких отрубленных человеческих голов или голов демонов. Богиня Кали носит эти головы как ожерелье, чтобы показать, что она освободилась от них.

Воскресение бога, бесконечного, совершенного, всеобъемлющего, в христианской мистике предполагает смертность конечного, ограниченного человека. Обращение, отстранение человека от внешнего, наносного, выражается в символе смерти. Еврейская интерпретация этого процесса называет кающегося грешника «мастером обращения» и ставит его выше непогрешимого, праведника. Христианские мученики, которые прямо-таки сладострастно шли на крест вослед своему господину, похоже, понимали это учение слишком буквально. Они считали, что отказ от тела автоматически влечет за собой освобождение духа. В смысле высказываний самого Христа одна лишь физическая смерть еще не дает пропуска в царство духа, ведь он учил своих адептов: «Не ходите и не гоняйтесь… ибо… Царствие Божие внутрь вас есть».

Пренебрежение Иисуса к миру земному, к его суетности видно из его заповеди ученикам — раздать свое добро бедным, оставить жену и детей и следовать за ним. «Царство мое не от мира сего», — поучают он своих учеников, и не исключено, что последующие поколения христиан делали вывод, что «тот мир» должен, так сказать, географически отличаться от мира земного, хотя Иисус, несомненно, имел в виду духовный элемент.

Так же, как Иисус уговаривал своих учеников разорвать узы, соединяющие их с окружающим миром, так и сам Христос отделился на кресте от своего тела, преодолев страдания и продемонстрировав, таким образом, победу духа над материей. То же самое демонстрируют и индийские факиры.

Сам крест символизирует объединение противоречий, преодоление дуалистического взгляда на мир, который стал уделом человека с той поры, как он был изгнан из рая.

Горизонтальная линия креста — женский аспект, земля, материя, вертикальная же — мужской аспект, творческое начало, небо и дух. Это противоречие может быть понято и как единство времени, символом которого является горизонтальная линия, и вечности, представленной вертикалью, причем вечность может пересекать время в любой точке. Место пересечения обеих линий, в котором оба аспекта сливаются воедино, одновременно становится источником энергии, из которого мир развивается во всех четырех направлениях.

Роза в центре креста символизирует это первоначальное единство, из которого развился мир, подобно тому, как он развился из цветка лотоса в индийской религии.

Принцип, который стоит за процессом объединения противоречий в знаке креста, — это примирение дуализма в духе любви («агапе»). «Всякий грех и хула простятся человекам; а хула на Духа не простится человекам»,— учил Христос. Это прегрешение против духа появляется, если человек теряет веру в одну-единственную истину — христианское учение — и сомневается в объединении противоречий в духе.

Безграничная боль разобщенности, отчужденности человека снимается благодаря принципу бесконечной любви, который объединяет непримиримые противоречия между богом и человеком. Символ этой бесконечной любви — голубь как голубь мира и в то же время древний знак богини любви Венеры. Примирение вечности и конечности человеческого существования в человеческом духе на основе любви — «агапе» — вот формула воскрешения в христианской мистике. Человек должен родиться дважды, первый раз — физически, второй раз — духовно, и тогда он вновь обретает свое единство с Богом.

РАСПЯТИЕ ГОСПОДА ИИСУСА ХРИСТА

Когда же настало утро, все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти, и, связав Его, отвели и предали Его Понтию Пилату: Правитель сказал какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят: Тогда: Иисуса, бив, предал на распятие: И придя на место, называемое Голгофа, что значит: Лобное место, дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью, и, отведав, не хотел пить. Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий, и, сидя стерегли Его там: От шестого же часа тьма была по всей земли до часа девятого, а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! Лама савахфани? То есть Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?.. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить: Иисус же, опять возопил громким голосом, испустил дух. Страстная Седмица. Великая Пятница (Великий Пяток) В этот день литургия в храме не служится, а читаются Царские часы. Вечерня совершается в третьем часу дня, в момент смерти Господа на Кресте. Священнослужители выносят из алтаря на середину храма Плащаницу, то есть изображение Христа, лежащего во гробе. Она полагается на особое приготовленном месте, как бы на гробнице. Священнослужители и молящиеся поклоняются перед Плащаницей, прося прощения у Господа за собственные грехи. В песнопениях говорится обо всем, что происходило в Гефсиманском саду, на Голгофе.

---

Прободение ребра как метафора дефлорации.

Ребро – женщина, копьё – фаллос.

Рана имеет форму vesics piscis.

Истечение крови и воды может соотноситься с кровью дефлорации/месячных, вода – с белями.

Непорочность зачатия «компенсируется» прободением.

Иллюстрации