Бобы
► Плодовитость, особенно мужская, фаллическая сила.
Бессмертие, магическая сила, способность к беспорядочным и нелепым превращениям.
Из-за высокой урожайности бобы являются символом плодородия и богатства.
Культурное растение, наверняка такое же древнее, как и хлебные злаки, важный продукт питания в средиземноморских странах, а в новейшее время - также севернее Альп.
В образной речи европейцев бобы, которые применялись в качестве игральных (карточных) денег, встречаются очень редко (например, существует выражение "не стоит и боба", т. е. "ничего не стоит").
Запеченный в пирог боб считался символом счастья для того, кто его обнаружит, "бобового короля"', или предполагалось, что обнаруживший или обнаружившая боб будет помолвлен/а первым/ой в данном году.
Античность
В египетской и греко-римской традициях бобы связаны с душами умерших (бобы были запретной пищей для Орфея), а также с надеждой на возрождение жизни.
Пифагор запретил их употребление, так как они, по преданию, скрывали в себе души умерших.
Из-за своего пучащего и якобы афродитического действия бобы считались, прежде всего у священников, нечистыми, однако играли определенную роль у греков в мистериях Диониса и Аполлона.
У римлян посвящен Сильвану.
Для римских жрецов существовал запрет смотреть на бобы или хотя бы упоминать их, поскольку в их цветках якобы находились "буквы печали"."На праздник "поокповзпкя"тожктелей" (13 февраля) души усопших смели посещать мир людей, и ведьмы использовали это время призраков, чтобы с помощью черных бобов завязывать "злые языки".
Индия
Используются как любовный амулет.
Япония
Символом плодородия и богатства.
Популярный талисман: их обычно разбрасывают в доме для охраны от злых духов и молний.
Германия
У тевтонцев символизирует эротизм и сексуальное удовольствие.
Бобы / bean
Beans symbolize sunshine in mineral form, the EMBRYO. They suggest SULPHUR imprisoned in matter. Eugene Canseliet observes that in France the bean in the Twelfth Night cake was sometimes replaced by a minute doll (the swimmer), or by a tiny fish (CANA p. 93).
Beans are one of the fruits of the Earth offered in ritual sacrifice at the start of ploughing or during the marriage ceremony. 'Beans symbolize future male children, as many traditions corroborate and explain. According to Pliny, beans were used in the worship of the dead because they held the souls of the departed.' In so far as they were 'symbols of the dead and of their felicity', beans belong to the category of charm known as preservatives. In the rites of Spring they symbolized the earliest gift from the Underworld, the first offering of the dead to the living, the sign of their fertility, that is to say of their incarnation. Hence the ban imposed by Orpheus and Pythagoras is comprehensible, for under it eating beans was the equivalent of devouring the head of one's parents, sharing the food of the dead', one of the means whereby they remained within the cycle of reincarnation and made use of the powers residing in matter. However, outside the closed circle of Orphic and Pythagorean initiates, beans were 'the essential element in communion with the Invisible Ones at the time of the rites of Spring' (SERP pp. 143, 158, 171-2).
In short 'beans were the first fruits of the Earth and symbol of the benefits granted by the folk underground' (SERH pp. 92–3).
The 'beanfields' of the Ancient Egyptians derive their name from the same symbolism, being the place where the dead awaited their reincarnation. They thus serve to confirm the symbolic interpretation of the significance of this food-plant.
In Japan, the kidney bean - especially when roasted - had the power of a preservative and was used in exorcism. It drove demons away, shielded against ill fortune and preserved from lightning.
Just before the beginning of Spring, on the evening of 3 February, the Japanese scattered beans on the floor (mamemaki), shouting as they did so 'Out with the demons and in with good fortune!' This was to drive demons and evil spirits out of the house. As with the Rice Ceremony, this rite was originally designed to bring fruitfulness to the crop and prosperity to the family.
Bean seedlings seem to have been used as love-charms in Ancient India, because the bean itself resembles a testicle (CHOO, HERS).
Из-за своего пучащего и якобы афродитического (возбуждающего половое влечение) действия бобы считались, прежде всего у священников, нечистыми, однако играли определенную роль у греков в мистериях Диониса и Аполлона.
Славяне
фасоль — стручковые растения и ритуальная пища в поминальной и календарной обрядности (у южных славян более распространена фасоль). Зерна этих растений широко использовались в магии плодородия, народной медицине, гаданиях. Семантика и функции Б., фасоли сходны с семантикой гороха и ряда других сыпучих предметов с характерным признаком множественности (зерно, орехи). Сербы в поминальные дни бросали Б. «душам», чтобы, накормив их, отогнать от жилища, что связано с древними индоевропейскими представлениями о Б. и фасоли как о пище мертвых. В Закарпатье записан рассказ о ночном посещении детей мертвыми родителями, которые варят Б. и фасоль; в горных районах Польши горшок с Б. ставят в гроб умершему (ср. кашуб, «грызть боб» — умереть); болгары клали бобовое зерно в рот покойнику, чтобы он не превратился в вампира. Как одно из святочных блюд, приготовляемых в канун Рождества, Нового года и Крещения, Б. или фасоль известны у южных славян, на Карпатах, в Под-галье и западной Словакии. В Сербии и Боснии поданное на стол блюдо из жидкой фасоли пробовали по кругу, первую ложку его выкладывали на скатерть. Использовали и бобовую муку: словенцы пекли из нее новогодний обрядовый хлеб «бобов дед». На Карпатах и в Полесье готовили пирог с запеченными внутрь Б., фасолью. Известны и запреты на употребление Б. на святки, мотивируемые возможностью заболевания. Остатки бобовых и фасолевых блюд скармливали курам, коровам, разбрасывали в поле «от сорняков», сохраняли для лечения. Как праздничная постная пища Б. и фасоль используются во многих других календарных обрядах, особенно у южных славян (например, в дни святых Варвары, Андрея и др.). Б. часто бывают компонентом обрядового блюда, приготовляемого из смеси зерен и круп. Широко распространен обычай одаривать Б. участников обходных обрядов (полазника, исполнителей обряда «пеперуда» и т.д.). Б. символизировали семя, плод, зародыш, а поедание Б. — зачатие. В восточной Сербии невеста брала с собой столько Б., сколько лет она не хотела иметь детей, а по прошествии срока сеяла их и съедала выросшие Б., чтобы родить ребенка. В Родопах бездетная женщина сажала Б. в черепе убитой змеи и по количеству всходов определяла количество будущих детей. Известное карпатским украинцам, русским и полякам выражение «наесться бобов, гороха» означает «забеременеть». В народной медицине Б., фасоль используются главным образом для лечения болезней горла и разного рода нарывов, оспы, кори, бородавок и других болезненных образований на коже, обнаруживающих внешнее сходство с бобами. Например, болгары зерна Б. поджаривали, натирали ими чирьи на теле и высыпали под камень со словами «когда прорастет этот боб, тогда у меня появятся чирьи». Гадания с Б., происхождение которых связывают с византийской традицией, известны по всей Юго-Восточной и Восточной Европе, особенно у южных славян и русских (ср. кинь бобами, будет ли за нами?). Наиболее типичные способы гаданий — захватывание Б. в горсть, рассыпание кучками с дальнейшим пересчитыванием, раскладывание на столе по определенной системе, подбрасывание над столом и т.п. Таким образом гадали о виновнике порчи, кражи, об урожае, замужестве, жизни и смерти. В народных толкованиях снов Б. ассоциировались со слезами, т.е. со смертью, бедой и т.п. В фольклоре широко распространен сказочный мотив о выросшем из бобового (горохового) зерна фантастическом дереве, по которому люди могли попасть на небо. Южнославянские легенды о происхождении Б. повествуют, что Бог приложил много усилий, создавая бобовое зерно, поэтому оно такое твердое; при этом Бог сломал ноготь, что видно по отметине на бобе. Лит.: Плотникова А.А. Бобы, фасоль и горох в символике рождения и смерти // Кодови словенских култура. Београд, 1996. Кн.. 1. С. 47-55. А.А. Плотникова < SMES