Древнеарабская мифология
Источниками изучения домусульманских мифологических представлений (1-е тыс. до н. э. — нач. 7 в н. э.) арабских народов, населявших северную и центральную Аравию, служат древнеарабские надписи (по характеру письменности выделяются сафские надписи племён Сирийской пустыни, самудские — племён центральной Аравии, надписи из государства Лихьян и др.), содержащие упоминания тех или иных богов, иногда — их святилищ; надписи из государств со смешанным арабо-арамейским населением — Пальмиры и Набатеи на арамейском языке, в эллинистическую эпоху также на греческом, латинском и двуязычные (они имеют особое значение, поскольку отождествляют арабских богов с греческими и римскими); отдельные упоминания в сочинениях греческих и римских авторов; немногочисленные археологические данные. Некоторые сведения о Д. м. даёт мусульманская традиция, прежде всего Коран; важное значение имеет также «Книга идолов» Ибн аль-Кальби (8 в.); эта литература, однако, является тенденциозной, интерпретируя Д. м. в зависимости от текста Корана.
Мифологические представления арабов не сложились в единую систему. Наиболее развитые мифологии были у земледельцев оазисов, в государственных образованиях — Лихьян, Кедар и др., менее развитые — у полукочевых и кочевых племён пустынь. На севере аравийские племена вступали в контакты с оседлыми народами Сирии и Палестины, принимали арамейский язык как язык письменности. Это приводило к контаминации и синтезу культур, в частности и мифологий (см. также Западносемитская мифология).
Таким образом, Д. м. представляла собой конгломерат относительно самостоятельных, но переплетавшихся и влиявших друг на друга мифологических систем. В состав пантеонов входили и по-разному группировались как общие, так и локальные боги. Одно и то же божество в мифологиях отдельных этнокультурных общностей могло занимать различные места, приобретать новые черты и имя; аналогичными функциями и обликом, с другой стороны, могли наделяться боги с разными именами. При переселениях божество той или иной местности иногда заимствовалось её новым населением (как Кос).
Характерным явлением в Д. м. было слияние богов, происходившее как при переселениях, так и в результате объединения племён (синойкизма). Существенной общей чертой Д. м. было то, что имя верховного божества часто считалось запретным и заменялось прозвищем (ср. Душара, Аллах; см. Имена). Прозвище могло постепенно становиться собственным именем божества. Иногда заменой запретного имени являлось имя другого бога (напр., бога одного из объединившихся племён). Существование запретных имён поэтому в свою очередь способствовало как слиянию богов, превращению разных богов в ипостаси одного, так и эволюции ипостасей в самостоятельные божества.
Такие процессы были возможны, поскольку сложившиеся в Д. м. системы имели как общие типологические черты, так и общих божеств. Важную роль играло почитание луны (особенно у кочевников) и Венеры. Солнце в пустынной Аравии имело черты грозного и губительного божества. Эти боги не сохранили первоначальных имён, и выявить их в пантеонах часто затруднительно. Почитались также олицетворения природных явлений — дождя, грома и т. д. Существовали божества плодородия и растительности, скотоводства и т. п. Однако они не играли большой роли в пантеоне, поскольку их функции дублировались обычно верховным божеством, которым повсюду был бог — предок данного народа, покровитель и владыка его страны, бог небес, создатель мира и людей и, как правило, податель дождя. В поздний период, очевидно, появилось общее для северной и центральной Аравии верховное божество, вероятно, в результате слияния верховных местных богов — Аллах, демиург и отец богов. Это было проявлением появившейся тенденции к объединению божеств разных этнокультурных общностей в единый пантеон. Супругой Аллаха и матерью богов у арабов Сирийской пустыни считалась Аллат; однако в центральной Аравии она, Манат и Узза почитались как дочери Аллаха; одновременно с этим на юге центральной Аравии существовало представление о том, что Узза — это мать Аллат и Манат. В городе Мекка были собраны идолы 360 божеств разных племён, что также, видимо, говорит о начале возникновения единого пантеона. Тем не менее с уверенностью говорить о характере мифологического осмысления этого явления нельзя.
Богам отводилась священная территория, где находился бетэль, «дом бога», считавшийся одновременно жилищем и воплощением божества. Бетэлем служили, как правило, грубо обработанный камень пирамидальной или конической формы, скала, дерево. Иногда вокруг бетэля или (и) идола божества возводилось здание кубической формы — кааба (араб., «куб»). Пережитки этих обычаев в переосмысленном виде сохранились в исламе (почитание священных территорий городов Мекка и Медина; мекканская кааба — главная святыня мусульман). Имело место различение мира богов и мира духов. Почитались деревья, источники, колодцы, отдельные камни как особые духи или как ипостаси местных богов. Существовали также домашние боги, иногда — грубые статуэтки-идолы главных божеств, например Манат.
Лит.: Коран, пер. И. Ю. Крачковского, М., 1963; Ibn al-Kalbi H., The book of idols, translation from the Arabic, Princeton, 1952; Лундин А. Г., «Дочери бога» в южноарабских надписях и в Коране, «Вестник древней истории», 1975, No 2; Нильсен Д., Библейская религия в свете новейших археологических раскопок, там же, 1937, No 1; его же, О древнеарабской культуре и религии, там же, 1938, No 3;Шифман И. Ш., Набатейское государство и его культура, М., 1976; его же. Арабы у Гомера и Геродота, в сб.: Палестинский сборник, No 9, М.-Л., 1962;Encyclopйdie de lIslam, nouvelle йdition, t.1-4-,Leiden, 1954—1977 — ; Fahd T., Le Panthйon de lArabie centrale а la veile de lhйgire, P., 1968; Hцfner M., Die vorislamischen Religionen Arabiens, в кн.: Die Religionen der Menschheit, hrsg. von C. M. Schrцder, Bd 10. 2, Stuttg. [u. a.], 1970; eё жe. Die Stammgruppen Nord-und Zentralarabiens, Sьdarabien, в кн.: Wцrterbuch der Mythologie, hrsg. von H. W. Haussig, Bd 1, Stutt., 1965; Handbuch der altarabischen Altertumskunde, hrsg. von D. Nielsen, P. — Kbh.-Lpz., 1927; Ryckmans G., Les religions arabes prйislamiques, 2 ed., Louvain, 1951; Wellhausen J., Reste arabischen Heidentums, 2 Aufl., В., 1897; Шабби Абу-ль-Касим, аль Хайяль аш-шиари инда-ль-араб, Тунис, 1930.
А. Г. Лундин