Перкунас

Перкунас — литов. Perkunas, прус. *Perkun(a)s Пе́pконс — латыш. Perkons ср. также литов. perkunas — «гром», perkunija — «гроза», perkunъoti — «греметь» латыш. perkons — «гром» прус. percunis — «гром» В балтийской мифологии бог грома, молнии, дождя. Восходит к образу индоевропейского громовержца, имевшего родственное наименование с основой *Per(k); ближайшие параллели — славянский Перун, древнеиндийский Парджанья, хеттский Пирва, возможно, албанский Perлn-di, фракийский Пerkon и др. Из балтийского было заимствовано имя мордовского громовника Пурьгине-паза, финское и саамское обозначение чёрта — Перкеле). Характерно, что и одно из имён жены громовержца — Perkunija, образованное от того же корня, совпадает с литовским обозначением грозы и русским топонимом Перынь — святилищем Перуна на возвышенности у Новгорода, др.-исл. Fjorgyn, именем матери громовержца Тора, хетт, peruna, «скала», др.-инд. pбrvata, «гора», и т. п., Всё это указывает на связь имени громовержца с горой, возвышенностью. Вместе с тем его имя часто сравнивается с индоевропейским названием дуба — ср. лат. quercus из *perkuus и т. п. Древнейшие известия — русский перевод «Хроники» Иоанна Малалы (2-я половина XII в.), где говорится о поклонении «Перкоунови рекше громоу», и «Лифляндская рифмованная хроника» (ок. 1290) с упоминанием идола Perkune. Особое положение занимает Перкунас-Перкунс в прусском пантеоне. Симон Грунау («Хроника», нач. XVI в.) в описании прусского знамени помещает Перкунаса, изображённого в облике гневного мужчины средних лет с вьющейся чёрной бородой, увенчанного пламенем, между юношей Потримпсом и старцем Патолсом. То же центральное положение занимает Перкунас в описании священного дуба в святилище Ромове; перед ним горел неугасимый огонь — символ бога. Перкунас посылает дождь, гром и молнию, пруссы взывают к нему при молениях, ему служат специальные жрецы. В сочинении «Constitutiones Synodales» (1530) Перкунас упомянут в списке богов перед богом преисподней Пеколсом и отождествляется с римским Юпитером, как и в «Судавской книжечке», где Перкунас (Parkuns) упоминается в связи с ритуалом чествования козла — животного Перкунаса. У Я. Малецкого и Я. Ласицкого (XVI в.) Перкунас (Pargnum) — бог громов и бурь. В триаде прусских богов Перкунас символизирует высший подъём производящих сил (в том числе вегетативный, — ср. связь Перкунаса с летом, дубом), мужество, успех, а также верхний мир, небо, дождь, гром, небесный огонь (молнию) как космологические элементы, в отличие от Потримпса (земля, урожай, злаки) и Патолса (преисподняя, смерть). Как небесное (атмосферное) божество прусский Перкунас, по-видимому, помощник и исполнитель воли Диевса — Окопирмса, но превосходит высшего бога по актуальности для человека и конкретности мифологических функций. В восточнобалтийской традиции описания Перкунаса как злого духа, демона, идола встречаются в христианских сочинениях: в «Хронике» Малалы, сочинении Я. Длугоша (XV в.), где Перкунас отождествляется с Юпитером, почитаемым в виде молнии, и др. Главный источник реконструкции образа Перкунаса и связанных с ним мифологических сюжетов — народные песни. По песням о «небесной свадьбе» реконструируется вариант мифа, где солнце изменяет Перкунасу с месяцем, за что Перкунас разрубает месяц мечом. Согласно другим вариантам: месяц покидает солнце после свадьбы, и Перкунас наказывает его; Перкунас присутствует на свадьбе зари Аушры или дочери солнца; раздражённый Перкунас по дороге на свадьбу разбивает дуб солнца; в поездке на свадьбу его сопровождает солнце с приданым; Перкунас подносит дубу золотой пояс и т. п. Иногда в этих сюжетах Перкунаса заменяет бог Диевас или упоминается вместе с громовником пляшущим (на свадьбе?), а также фигурируют сыновья Диеваса — мотив, параллельный мифам о детях или сыновьях Перкунас). Упоминается четверо сыновей Перкунаса, что, по-видимому, связано с его сезонными ипостасями, семеро — могут соотноситься с днями недели, девять и просто много. Помимо соотнесённости с четырьмя сторонами света и временами года Перкунас связан с четвергом, днём Перкунаса), серединой недели, днём гроз и дождей, а также свадеб. Согласно данным фольклора, Перкунас хотел жениться в четверг, но чёрт в этот день похитил его жену). Чёрт (латыш, velns, литов. vйlnias) в народных песнях — сниженный и христианизированный образ противника громовержца, бога преисподней и смерти Велса, Велняса. Перкунас изгоняет за измену жену, а в некоторых вариантах и детей, сам остаётся на небе или, напротив, Диевас поднимает Перкунаса с земли на небо. На небе находятся камни Перкунаса — мотив, связанный с индоевропейской мифологемой каменного неба. Жилище Перкунаса на земле приурочивается к возвышенности, высокой или каменной горе. На горе иногда упоминается дуб Перкунаса). В дубе прячется чёрт, а Перкунас раскалывает его молнией; в заговорах под дубом помещается змеиное гнездо (змеи — ипостась противника Перкунаса). Перкунас преследует громами своего противника — чёрта, в реконструкции — Велса, Велняса, похитителя плодородия и скота. Тот прячется в дереве, камне, превращается в различных хтонических или демонических животных — чёрную кошку, собаку, свинью, козла, в зооморфных представителей трёх стихий (воздуха, земли и воды) — голубя, ягнёнка и щуку, в корову (ср. латышские представления о чёрте с коровьими копытами) и человека. Перкунас гонится за противником по небу (по каменным горам) на колеснице, каменной, огненной (литов. ugnies rгtai), иногда железной, красной, запряжённой парой (реже четвёркой, тройкой) коней (козлов) красной и белой (чёрной и белой) масти, в возке или в карете.. Согласно жемайтским представлениям, Перкунас может выступать и как всадник на огненном коне. На небесной колеснице Перкунас предстаёт в облике седого старика с большой бородой (разных цветов, в том числе медного), в белых и чёрных одеждах, держащим козла на верёвке в одной руке и рог или топор — в другой. Оружие Перкунас — топор или молот, камни, меч, бьющий молниями, лук и стрелы, пули, палица, розги) нож; оно может быть каменным, железным, медным, огненным. Распря Перкунас с противником может объясняться иногда и кражей у громовержца оружия, укрытием его под камнями. Перкунас сам выступает как творец оружия (Akmeninis kalvis, «каменный кузнец») или ему помогает небесный кузнец Телявель. По некоторым представлениям, молнии испускаются небесными жерновами. Противник Перкунаса прячется в дупло дерева, камень (атрибуты П.); урочища и рельеф местности возникают во время преследования Перкунасом чёрта: ср. топонимы типа «река П.», «гора П.», «озеро П.», с одной стороны, и «болото чёрта», «камень чёрта», «озеро чёрта» — с другой. Кульминационный момент преследования громовержцем противника — гроза; она не только очищает землю от нечисти и возвращает украденный скот, оружие и т. п., но и означает возвращение на землю плодородия, возрастающего (а не утаённого) богатства. С запретами и предписаниями, регулирующими поведение во время грозы, связаны табуированные звукоподражательные имена Перкунаса — литов. Dundulis, Dundutis, Dudu senis. Tarskulis, Tarskutis, Blizgulis и т. п. Судя по описаниям ритуалов в честь Перкунаса, громовержец занимал первенствующее место среди балтийских божеств в сфере культа и наделялся универсальными функциями, прежде всего носителя плодородия.

См. также: Балтийская мифология Индоевропейская мифология Перун Парджанья Пирва Пурьгине-паз Тор Дуб Потримпс Патолс Огонь Пеколс Юпитер Козёл Громовник Буря Окопримс Додола Диевас Велс Велняс Топор Молот Телявель

Литература

• Иванов В. В., Топоров В. Н. Одноимённая статья в MNME
• Иванов В. В., Топоров В. Н., Исследования в области славянских древностей, М., 1974 < MNME
• Bassanбvicius J., Fragmenta mythologiae: Perkunas — Velnias, «Mitteilungen der lituanischen literarischen Gesellschaft» 1887, Bd 2 < MNME
• Balys J., Perkunas lietuviu liaudies tikejimuose, в сб.: Tautosakos darbai, t. 3, Kaunas, 1937 < MNME
• Biezais H., Die Gцttesgestalt der lettischen Volksreligion, Stockh., [1961] < MNME
• его же, Die himmlische Gцtterfamilie der alten Letten, Uppsala, 1972; Skardzius P., Dievas ir Perkunas, «Adai», 1963, No 6 < MNME
• Gimbutas M., Perkunas/Perun — the thunder god of the Balts and the Slavs, «Journal of Indo-European Studies», 1973, v. 1, No 4.