Соловей: различия между версиями

Материал из StudioSyndrome
Перейти к навигации Перейти к поиску
(р)
 
м
Строка 11: Строка 11:
 
:[[Птицы]]
 
:[[Птицы]]
 
----
 
----
:[[Филомела]]
+
:Филомела
:[[Варлаам, Св.]]
+
:Варлаам, Св.
:[[Иосафат, Св.]]
+
:Иосафат, Св.
 
----
 
----
 
:[[Хазаран Блбул]]
 
:[[Хазаран Блбул]]
Строка 72: Строка 72:
 
*«Из моей любви возникает моя песня». И. Босхиус, 1702 г.
 
*«Из моей любви возникает моя песня». И. Босхиус, 1702 г.
 
==<div style="font-size:70%"><font color="#669999">Литература</font></div>==
 
==<div style="font-size:70%"><font color="#669999">Литература</font></div>==
*[[Геста Романорум]]
+
*[[GRMN|Геста Романорум]]
 
==<div style="font-size:70%"><font color="#669999">Примечания</font></div>==
 
==<div style="font-size:70%"><font color="#669999">Примечания</font></div>==
 
<references />
 
<references />
 
[[Категория:Животные]]
 
[[Категория:Животные]]

Версия 18:43, 6 февраля 2021

Символизм основан на красоте пения соловья во время брачного периода весной. Разные народы по-разному определяют причину виртуозного пения. Песня соловья связывалась как с радостью и любовью, так и с болью (потеря любимой, тоска о рае и т. д.).

И на Востоке, благодаря своему сладкому пению, соловей очень ценился, и его пение, как и в Европе, считалось счастливым предзнаменованием

Основные значения:

  • муки и экстаз любви.
00-00-000-000.jpg

См. также:

Птицы

Филомела
Варлаам, Св.
Иосафат, Св.

Хазаран Блбул

Античность

В греческом мифе боги превращают в соловья (или ласточку) Филомелу, которую её шурин Терей изнасиловал и лишил языка.

В античном мире соловей служит образом (символом):

  • жалующейся матери, которая с криком «Итис» оплакивает свое дитя[1];
  • умения достигать сладкого благозвучия (поэты называли его своим последователем);
  • поэзии и песния — часто как синоним.

Соловьиные сердца были наградой за прекрасный голос и ораторское мастерство. Однако уже в античности обычай богатых людей есть соловьев (особенно их языки) в качестве деликатеса воспринимался как бесчувственная роскошь.

Обучение соловьями пению своих птенцов послужило поводом для отождествления птицы с педагогическими способностями.

Япония

Пение соловья рассматривается как пророчества святых духов.

Христианство

Легенда о соловье содержится в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского в разделе «О святом Варлааме и Иосафате». В ней рассказывается, что один охотник выпустил снова на волю соловья, которого он поймал; тот, будучи в воздухе, прокричал ему:

«Большое сокровище ускользнуло от тебя; во мне есть жемчужина больше страусиного яйца».
Охотник захотел заманить его назад, но тот лишь обозвал его дураком:
«Ты на самом деле поверил, что в моем теле есть жемчужина больше страусиного яйца — но ведь я сам не столь велик, как это яйцо!» Подобными глупцами являются те, кто отдает свою веру идолам. Они поклоняются тому, что они сделали, и называют своими хранителями то, что они сами должны охранять".

В средневековом сборнике новелл[2] «Геста Романорум» о соловье говорится тоже в связи с драгоценностью. Некий рыцарь за совершенное им преступление был заключен в тюрьму. Он слушал соловья, который посетил его в темнице, утешался его сладким пением и кормил его хлебными крошками. Соловей улетел и принес ему в клюве маленький драгоценный камень, и, «когда рыцарь увидел камень, он изумился. Тотчас взял он камень, дотронулся им до своих железных цепей, и они спали с него». Он смог также открыть им тюремные двери и бежать. Духовно-символическое значение здесь комментатором не раскрывается; оно, вероятно, заключается в указании на благодарность птицы, то есть в подчеркивании того, что «доброе дело вознаграждается».

В христианском смысле в песне соловья должна была выражаться тоска по раю и небу. В «Чудесном роге мальчика» говорится:

«Соловей, я слышу твое пение, сердце в моей груди может разорваться».

Народная примета, нередко толковала соловьиную трель как крик о помощи «бедной души в чистилище» или как возвещение о близкой смерти человека.

Магия

В древней (античность) народной медицине мясо соловья рекомендовалось как средство для преодоления сонливости. Бытует поверье, что съевший соловья человек приобретает красивый голос или красноречие.

Гадания

Обычно песня соловья считается хорошим предзнаменованием.

Эмблематика

Соловей, поющий на ветке.

  • Я пою хорошо лишь на свободе.
EMSI 53-5, с.330, См. рис. 49-11

Соловей, клюющий виноградную гроздь.

  • Мое пение будет слаще.
Символ, что жизненные удобства и комфорт существенно необходимы для того, чтобы привнести в нашу жизнь веселье, хорошее и радостное настроение.
EMSI 46-10, с.302

Соловей на дереве со своими птенцами.

  • Родитель — лучший наставник.
Символ того, что присмотр, нежная любовь и забота родителей сильно превосходят обычную заботу менее заинтересованной персоны.
EMSI 19-5, с.183

Соловей.

Бодрствующая птица
Поет во тьме и, скрыта тьмой,
Ведет свою мелодию ночную.
"Символ радость уединения, которая потеряна для ума, вечно снующего в толпе и нс осмеливающегося или не находящего радости в том, чтобы уйти внутрь самого себя. Разве не чарует нас песня соловья? Разве не хотелось бы нам, чтобы его песня раздавалась как можно ближе к нам и как можно чаще? Послушаем же пение обновленного сердца, отрешенного от желания, послушаем совесть, которая шепчет нам о покое и о страстях, которые следует соизмерять с благодатью. Тогда и в наших душах никогда не перестанет звучать мелодия, которая в музыкальном смысле гораздо более гармонична, чем сладчайшие звуки покрасней мелодии Филомелы.
EMSI 33-4, с.242

Соловей на дереые со своими птенцами.

  • Сейчас не время петь.
Символ того, что для каждого дела существует подходящее время и что во избежании неожиданных и непредвиденных опасностей нам сослужил бы великую службу весомый и серьезный совет наших родителей. Так поющие в неподходящее время молодые соловьи могут выдать себя и оказаться в сетях птицеловов.
EMSI 19-6, с.183

Искусство

«Бессмертная птица» из оды Китса «К соловью» (1819) — метафора как поэтов, так и певцов.

Ad vocem

Выражение «учить пению соловья» указывает на излишние старания.

Иллюстрации

  • «Из моей любви возникает моя песня». И. Босхиус, 1702 г.

Литература

Примечания

  1. Овидий. Метаморфозы
  2. Новелла № 510