Античная символика
раздел из книги Бауэра-Дюмоца-Головина—Введение
Существует такая наука - сравнительная мифология. Она демонстрирует чудеса. Если сопоставить друг с другом бесконечное многообразие космологий, культур, богов, мы откроем многочисленные соответствия и параллели. Из ночи предыстории человечества всплывают самые причудливые ассоциации. В самых противоположных точках земного шара обнаруживаются изображения, системы, ритуалы, танцы и личности, настолько похожие друг на друга, что было бы нелепо списывать все это на прихоть случайности. Невероятную популярность приобретает сравнительное религиоведение, сопровождаемое и строго научными доказательствами, и подчас весьма дилетантской "шерлокхолмщиной". Миллионы читателей напряженно сравнивают доказательства и улики, подтверждающие либо опровергающие сходство богов и мифов, наличие у них единого происхождения. Наиболее известными в этой мишуре открытий стали пришельцы из космоса Деникена. При всей научной спорности его постулатов надо признать, что Деникен возбудил общественный интерес к вечному вопросу: откуда мы сами, какова та исходная матрица, с которой напечатан человек, его поведение, его эмоции, его мышление?
В Германии основы сравнительного научного изучения религий были заложены после того, как ученый мир ознакомился с "ригведой" - одним из самых древних памятников философии и мифологии Индии.
Индийский пантеон так густо населен, в нем представлено такое множество богов, его мифы так красочны и разнообразны по сюжету, что найти параллели во вне индийской мифологии не составляет никакого труда. Даже кельтская и греческая мифологии не могут отрицать родства с индийскими корнями. Достаточно назвать имя Прометей и вспомнить, что индийское "прамата" означает "брать себе", а также "получать огонь трением".
Трезубец Шивы вновь обнаруживается в руках Посейдона и кельтского морского бога Маннанапа, сына Лера, но и христианские черти в аду помахивают трезубцами. Исцеляющий бог Аполлон-Эскулап обнаруживает поразительное сходство с индийским Рудру: тут и посвящение в юноши, и стрелы, навлекающие болезнь, и искусство врачевания. В Индии есть легенда, в которой бог - повелитель ветров сражался с демонами, похитившими его скот. Как тут не вспомнить греческого Аполлона, который искал украденных у него коров? Битва Геракла с Герионом находит соответствие в сражении Индры с Вритрой. Когда древние германцы повествовали о диком охотнике и бешеных вепрях, когда классические греческие мифы рассказывают об оргиях Диониса, мы также вспоминаем об Индре, который скачет на белом коне с борзой Сарамейей у стремени. Подобно Юпитеру и Вотану, он мечет громы и молнии, он убивает змею Ахи - безусловно, он прообраз всех героев, побеждающих драконов и великанов, будь то Персей, Тристан или "храбрый портняжка".
У каждого народа был свой бог и своя богиня любви, бог солнца, бог войны, мать-богиня земли и бог - властитель подземного мира. Однако похожи не только сами личности богов и героев, но и ритуалы, молитвы, танцы, культы. Вот один из наиболее поразительных по общему сходству лейтмотивов: герой или святой справляется с множеством испытаний. Он вступает в схватку с демонами и чудищами, будь то порождения его фантазии или реальные явления, и, когда он побеждает их благодаря своему мужеству, ловкости, уму или иным добродетелям, он познает великую истину и становится бессмертным. Эта схема, которая присутствует в эпосах самых различных религий и мистерий, отмечается не только в высокоразвитых культурах. Нет, она обнаруживается и в легендах индейцев прерий, у киргизов, у коренных жителей центральных районов Австралии. Ученые обратили внимание на это обстоятельство при изучении "Илиады" и связанных с этим произведением источников.
В отличие от теологов мы полагаем, что мир богов возник не только для исполнения космического закона, но и для того, чтобы передать какие-то основные принципы или платонические идеи. Он также призван отобразить' великое разнообразие и пестроту образов и событий, с которыми человек встречается на земле. По своему внешнему виду мир богов эстетичен, по своим проявлениям он чувственен. Таким образом, он соединяет реальное и духовное, мистическое и материальное, душу и окружающий мир. В истории индийских религий эта комбинация наиболее ярко выражена в тантризме, который также ищет гармонии между материей и духом.
Тантризм, как говорят его последователи, восполняет разрыв между физической реальностью и внутренним миром, для него нет противоречия между органическим и порожденным духом. Слово "тантризм" происходит от санскритского корня "тан" - расширение, это метод дальнейшего развития человеческого сознания, пробуждения дремлющих в человеке духовных сил, привлечения их к выполнению реальных задач. Тантризм - это не только теория, но и практика, он пытается воссоединить дух и материю. Он исходит из посылки, согласно которой сознание и бытие - единая и единственная сила становления личности.
Любопытно отметить, что для сути мифологии безразлично, движемся ли мы снизу-вверх или сверху вниз. Можно спуститься с высоты космических творений вниз к бесконечному разнообразию конкретных форм, которые принимает единый дух, либо напротив - человек может воспарить из сферы конкретного чувства в высоты универсального сознания. Это движение в обоих направлениях - существенная характеристика мира богов, в ней мы видим отражение, как абстрактных принципов, так и пластическое многообразие человеческих чувств. Аид, Посейдон и Зевс являют не только прошлое, настоящее и будущее, но переживают подлинные любовные и военные приключения. Этот дуализм - явные и скрытые аспекты божества - мы видим и в индийской мифологии в образе
Шивы-Шакти: Шива - принцип спокойствия, Шакти - женское начало - принцип творческой энергии, раскрытия самого себя и одновременно познание природы, активный принцип, благодаря которому бог-супруг проявляет свои потенциальные качества. В этой поразительной двойственности скрывается тотальная универсальность.
Так же как греческий мир богов, учение тантризма покоится на принципиальном дуализме: идея мужчины - "пуруса" (космическое сознание) и идея женщины - "пракрити" (космическая сила природы).
Пуруса действует статически и отображает трансцендентальный уровень, пракрити, напротив,- это кинетическая энергия, импульс созидания, из которого возникает и развивается чувственный мир. Тантризм видит свое назначение в том, чтобы интегрально соединить полярности, чтобы познать радость от реализации духовного. Чувственная энергия греческих богов и богинь, утверждение ими бесконечного космического многообразия и, прежде всего, их многочисленные любовные приключения указывают на то, что секреты любовного искусства индусов проникли в Элладу. Эрос приводит в движение неподвижную трансцендентность, а медитирующий Шива доводит ее до вибрации, создавая извечную связь между извергающим началом и принимающим лоном. Мир во всем его великолепии и многообразии возникает из объединения изначально противоречивых мужского и женского принципов.
Это событие окончательно реализуется за счет раскрытия дремлющей в человеке космической силы - кундалини. Эта энергия накапливается в нижней части человеческого тела, но определяет всю психофизическую сущность человека. Чтобы пробудить эту силу, разработан строгий ритуал, который возбуждает психические центры организма (чакры). Кундалини поднимается по телу снизу-вверх вплоть до самого высокого уровня сознания, давая полное раскрытие возможностей человека и способствуя их физической реализации. Другими словами, нужно основательно встряхнуть спящие зоны нашего мозга, в котором накоплено бесконечное количество картин и идей, но который используется лишь в ничтожной степени. Самый высший психический центр, в котором кундалини раскрывается полностью, называют шахасрава. Процесс подъема совершается благодаря асане - соединению мужчины с женщиной. Их половая энергия преображается в космический поток, образно говоря, открывается третий глаз. Таким образом, индийская мифология трансформирует эротическое чувство в духовное начало, а подчеркнуто любовное времяпровождение греческих богов оказывается необходимым для полного раскрытия всех их иных добродетелей.
Символически кундалини изображают как огненную змею, которая в нормальном состоянии недвижно покоится в нижних участках тела. Нетрудно увидеть здесь сходство с фаллосом (лингой). Уместно отметить, что мистерии со змеей или фаллосом в изобилии встречались и в Древней Греции. Символы змеи несут Афина, Деметра, Дионис, Зевс, Асклепий. Кадуцей, жезл Гермеса, обвивают две гадюки, Пифия в Дельфах, как и Кикрей на Саламисе, были змеиными богами. Приверженцы Диониса тоже обвиты змеями, они несут жезл, на конце которого изображена сосновая шишка, сильно напоминающая фаллос. Когда искусный Прометей украл божественный огонь, он спрятал его в полой ветке и унес с Олимпа, размахивая веткой как змеей.
Как пишет исследователь античности Роберт фон Ранке-Гравес, в доклассическую эпоху в Греции мужские божества были подчинены главной богине. Но в любовниках у нее был собственный сын, которого представляют то в виде змеи мудрости, то в виде звезды жизни.
Разве нам не вспоминается тут Кецалькоатль, оперенная змея ацтеков и майя? Да и в Древнем Египте был известен культ змеи. В Книге Мертвых говорится: "И Сет, он ткет в моем спинном хребте... Мой фаллос - живой привет Осириса" (имеется в виду, что сила змеи поднимается в спинном мозге снизу-вверх).
Крест на лбу, который мы часто видим на изображениях фараона - это третий глаз, а пересечение вертикальной линии с окружностью указывает на соединение мужского начала с женским. Думается, несложно доказать, что змея Урес на голове египетских царей также имеет связь с кундалини.
Змею почитали гностики и многочисленные еретики средневековья. Для гностиков она означала вселенную и непрерывный цикл развертывания общего из частного и возвращения общего в частное. В отличие от христианской мифологии гностики полагали, что змея и есть само происхождение жизни, освободившее Адама и Еву от оков предрассудков. Змея становится, таким образом, первым мятежником мировой истории, который отнимает у богов их святые тайны и приобщает к ним людей.
А ведь змеи нередко становились символами охраны тайн и мистерий. Значит, они символизировали не только поднимающуюся энергию, но и демоническое, изрыгающее яд чудище. В греческой мифологии змеевидные демоны охраняют различные предметы - символы познания и космических откровений. Это и золотые яблоки Гесперид, которые выкрал Геракл, и золотое руно, на которое покусились аргонавты. Как хранитель святилища Олимпии Зевс Сосиполис является в образе змеи, чтобы предотвратить обрушивание аркад. У собаки Кербера, которая охраняет вход в ад, змеиный хвост. Таким образом, огненная змея соединяет в себе и демоническое и просветляющее, ее логично толковать как символ нуги через лабиринт, который герой должен пройти, чтобы достичь высшего познания. Герои греческого эпоса - Тесей, Персей, Геракл, аргонавты - должны были покончить как с внешними врагами, так и с терзавшими их внутренними противоречиями, прежде чем достигнуть более высокой ступени сознания.
В тантризме мы находим также идею использования лекарственных веществ, расширяющих возможности сознания и облегчающих путь к различным чакрам. Уоссон попытался доказать, что знаменитый божественный Напиток индейцев - сома - получали ни экстракта мухомора (amanita muscaria). Тантристы использовали во время определенных ритуалов вещества, расширяющие возможности сознания. Они пили "бхариг" - смесь, которую готовят из листьев конопли, либо курили "ганжу" - другое наркотическое средство, либо втирали в кожу золу сожженных наркотических трав.
Греческая мифология, особенно в ее различных мистериях, изобилует волшебными напитками и ведьмиными котлами. Ученый Ранке-Гравес предполагает, что мухомор жевали и козлоногие сатиры, и люди-лошади (кентавры). При этом у них возникали галлюцинации, они приобретали дар пророчества, увеличивалась мышечная сила и сексуальная потенция. На раме одного этрусского зеркала мухомор изображен у ног Иксиона. Иксион был фессалийским героем, который вкушал амброзию в обществе богов. На аттической вазе, изображающей кентавра Несса, можно увидеть также небольшой тонкий гриб, который растет на коровьем навозе.
Боги, которые питались, собственно говоря, только нектаром и амброзией, осудили на вечный голод царя Тантала именно за то, что он нарушил табу и раздавал амброзию смертным.
В книге, вышедшей в 1960 году, Роберт фон Ранке-Гравес высказал предположение, что амброзия - таинственный элемент орфических, элевсинских и других мистерий, связанных с Дионисом. При этом все участники культа должны были хранить в строжайшей тайне, что они принимали в пищу. Перед их взором открывались незабываемые видения, казалось, им открывается бессмертие. Предположение Ранке-Гравеса подтверждено теперь детальным исследованием культа Деметры, выполненным Хофманом и Уоссоном. Они полагают, что во время мистерии, связанных с Деметрой, использовали и спорынью, содержащую ЛСД.
Подобно тому, как мы находим аналогии между культурами Индии и Америки в образе оперенной или огненной змеи, мы обнаруживаем также аналогии в использовании небольшого гриба, который произрастает на навозе. Гриб называется "псилоциба". Теперь уже каждый знает об экспериментах, выполненных Хаксли, Хофманом, Юнгерсом и Геллке. Менее известны опыты Ранке-Гравеса, а они обнаруживают поразительное сходство индейских культов с мистериями Древней Греции. Сам ученый, приняв такой препарат, слышал голос жрицы, вызывавшей бога гриба Тлалока. Как и в греческих мифах, предания мацатеков говорят, что грибы появляются там, куда ударяет молния.
Змеиная корона Диониса украшает и голову Тлалока, и так же, как его греческий "коллега", Тлалок, если надо было спасаться, уходил на дно морское. Кровожадный местный обычаи отрывать головы жертвы, возможно, аллегорически происходил от обычая отрывать шляпки священных грибов, потому что ножки грибов в Мексике не едят. Нередко на грибе сидит жаба, поэтому земноводное также стало эмблемой Тлалока.
Эротика и психоделитические растения - вот два столпа, на которых строится во всем мире мир богов. Оба элемента мы встречаема мифологии любого народа. Лишь в материалистическом мире Запада они приобрели апокрифический смысл, в частности в XIX веке в кругах богемы, и только в 60-х годах нашего века эта комбинация основных элементов оказалась открытой заново. Человека, которому принадлежит заслуга открытия связи между тантризмом и сознательным использованием наркотических средств, зовут Тимоти Лири.
Здесь уместно еще раз вспомнить, что именно тантристы сделали попытку сгладить противоречие между внешним (физическим) и внутренним (духовным) миром. Соответственно и при интерпретации мифов существуют два подхода: психологический, особенно у Юнга и Керени, и исторический, где уместно, прежде всего, назвать имя Ранке-Гравеса. Психологи усматривают в мифологии первопричины человеческой души, самые первичные формы и нормы жизни. Психологический мир человека рождается из мифа. "Это схема на все времена, духовная формула, которая черпает свои типические черты из подсознания и переводит их на язык практической жизни" (Томас Манн). Таким образом, миф представляет собой архетипический внеличностный резервуар образов, из которого душа человеческая черпает фигуры и события. Это материал, из которого сотканы все наши сновидения, и тот, кто хочет заниматься душой человека, должен разгадать мифы. Мифологию в этом смысле называют "коллективной психологией", "совместным, не принадлежащим только одному человеку владением познаваемыми и узнаваемыми изображениями" (Керени).
В то же время Ранке-Гравес, который, как он признается, сумел проникнуть в суть мистерий за счет специальных экспериментов над собой, преследовавших цель расширить возможности познания, видит в греческой мифологии политико-религиозную историю. Для него мир богов укладывается в гигантское историческое полотно конфликтов между началами патриархата и матриархата в Европе. Древняя Европа, по мнению Ранке-Гравеса, никаких богов не знала, была только одна Великая Богиня, и только она одна почиталась как бессмертная и неизменная. Ее власть усматривается, например, в том, что в религиозных представлениях еще не было понятия отцовства. У Великой Богини были любовники, но лишь для собственного удовольствия. Люди трепетали перед богиней, они приносили ей жертвы и поклонялись ей. В пещерах и хижинах в центре стоял очаг, он также представлял собой сердцевину жизни человека той поры, сердце общины, символ мистерии первородного материнства.
Ранке-Гравес также бросает взгляд в сторону Индии, на юге которой до сих пор существуют матримониальные общества, где потомство прослеживается только по линии матери. Знатные женщины рожают детей от незнатных, без имени и звания любовников.
Таким образом, греческий миф - это, прежде всего история борьбы между традициями матриархата, которые вытесняются новыми силами завоевателей с севера. И Ранке-Гравес без труда находит в любом греческом мифе отголоски этой исторической борьбы.
Послушаем тантриста, и он без труда разрешит этот спор. Он скажет: правы оба, и приверженцы психологической, и приверженцы исторической школы, ведь в истории нашла отражение наша душа, равно как история отражает нашу душу.
Субъективное и объективное - это выражение одного и того же, это лишь различные углы зрения, под которыми рассматривается один и тот же предмет. Европейцу трудно понять это, ведь европейская традиция исходит из принципиального противопоставления субъекта и объекта.
С тех пор как Сократ на рыночной площади издевался над мифами, их начали относить к сфере бредовых фантазий. В этом направлении немалый вклад внесли схоластики, позитивисты и сторонники марксистского учения. Особенно непоправимый урон мифу нанести годы фашизма. Свою разрушительную жажду власти национал-социалисты пытались прикрыть ширмой германского мифа, существовавшего только в воспаленном воображении фашистских идеологов и лишенного какой бы то ни было исторической традиции.
Руны и германцы, открытые якобы заново в тридцатых годах, исторически никогда не существовали. После крушения "тысячелетнего рейха" миф пытались спасти, придав ему окраску рационализма. Но можно ли приручить чудище, просто не замечая его?
Вновь и вновь делаются попытки ввести жизнь в ложе с одними лишь рационалистическими берегами. А ведь мало кто станет утверждать, что одного рационализма достаточно для интерпретации массового сознания нашего общества. Вся история XX столетия, его политические фигуры мифологически заданы в не меньшей мере, чем мир древних греков. Такие современные мифы, как атомная энергия, биологические компьютеры и станции на околоземной орбите тут же находят свое адекватное отражение в научной фантастике.
Если признать, что человек замешан на духовном и чувственном, то не остается ничего иного, как признать значение мифа, в котором история записана в се чувственной форме. Конечно, позитивисты и левые либералы могут не согласиться с нами, но миф исчезнет только тогда, когда исчезнет человек. Поэтому при политической интерпретации мифа уместно не отрицать этого факта, а заняться вопросом, какие мифы следует приветствовать: параноидно-гибридные или позитивно-сюсюкающие. Вопрос непростой, но, прежде чем взяться на него отвечать, следует изучить миф и понять, что за ним скрывается и как с его помощью можно изменить мир. Именно в этом смысле мы хотим представить ниже фигуры греческой мифологии.
Попытка представить психологическую и историческую стороны мифа, его актуальную и вневременную сущность, его происхождение и его устремленность - дело очень непростое, ведь исследование взаимосвязей такого рода только начато. И все же дети Земли уже устремились в путь - на поиск древнейшего искусства любви, на открытие тайн лекарственных растений и расширяющих горизонты познания средств.
Янус/Дианус Крон (Xpoнoc) Зевс Аполлон Гадес/Аид Посейдон Гефест Артемида/Диана Дионис Приап Афина Эрос/Эрот и Психея Ясон Медея Тесей, Минотавр и Ариадна Одиссей Цирцея и Одиссей Эдип и Сфинкс Прометей Атлас
Хирон
Хирон - кентавр, сын Кроноса и океаниды Филиры. В отличие от других кентавров, дикил- и необузданных по своей природе, Хирон отличался .мудростью 11 ученостью. Он воспитал многих известных героев Эшады, в том числе Ясона, Асклепия и Ахилла. Хирон бы.л весь ма сведущ в искусстве врачевания, он был талантливы-и скульптором. Когда Геракл осво6оди.ч Прометея из оков в горах Кавказа, то, по легенде, кто-то все равно должен был умереть, и Хирон отказывается от бессмертия в ответ на освобождение Прометея.
Хирон - очень дружелюбный кентавр, в отличие от остальных представителей своего народа, демонов гор и лесов. Некогда считали, что кентавры первоначально были воплощением горных рек и потоков, возникающих при обильных осадках; их связь с природой выражена в том, что они полулюди, полукони. Как сын Крона, Хирон знает все тайны врачевания, то есть умения искать во время болезни помощи у природы. Как титан, oil относится к свергнутому Зевсом роду необузданных природных божеств, которым были ведомы древние мудрости. Реальной власти в настоящем у него нет, так что он становится воспитателем героев.
Хирон воспитал целое поколение греческих героев и впоследствии был нечаянно ранен отравленной стрелой Геракла. Молодое поколение героев побеждает древний род титанов, правда, как описывает миф, в результате несчастного случая. Мы имеем здесь дело со сменой поколений - младший сменяет старшего, вобрав в себя его знание.
Бессмертный кентавр выпрашивает у Зевса смерть в обмен на освобождение Прометея, которому было предсказано, что он. освободится от мук, когда кто-то добровольно возьмет на себя наложенное на него наказание. Зевс переносит Хирона в звездное небо, ведь, по древнему астральному мифу, звезды - это сияющие души бессмертных.
Литература
W. R. Diwlon: Chiron the Centaur, in: Journal of the History of Medicine .ind illied Sciences, 1949
Сирены Пандора