Кости, людей, животных, мифологических персонажей
Поле, усыпанное высохшими костями, вновь покрывающимися плотью, — Иезекиль.
Сожжение костей — см. Иоанн Креститель.
Кости, разбросанные повсюду, — Эдип и Сфинкс, Кости жертв сирен — Улисс.
Челюсти осла — Каин и Авель; Самсон.
Символ жизни, что следует из этимологии слова. Еврейское слово «???» означает мандорлу, само дерево и его внутреннюю, скрытую и неприкосновенную сущность. Однако, согласно еврейской традиции, оно связано также с неделимой материальной частицей, чьим воплощением является очень крепкая кость; следовательно, она символизирует веру в воскресение и сравнима с образом куколки, из которой появляется бабочка (28).
Во многих древних культурах это последний и в символическо-ритуальном смысле решающий земной след умерших, когда их плоть давно превратилась в прах.
Так как кости в известной степени являются нетленными и при благоприятных условиях могут сохраняться даже тысячелетия, их часто рассматривали как «семена воскресающего тела», которые после Страшного суда. когда при гласе трубы откроются могилы, опять соединятся и снова покроются плотью.
Кости предков (черепа, конечности) часто сохранялись как регалии и ритуальные предметы. Восходящий к временам каменного века обычай сооружать великим предкам огромные каменные усыпальницы (мегалиты, дольмены) наводит на мысль, что скелет умершего должен был предохраняться от повреждения давлением грунта.
В еврейско-восточном регионе проклятие врагам содержало пожелание. чтобы их «кости превратились в ничто».
У многих охотничьих племен существовал обычай предавать земле в целости и сохранности кости убитых животных, чтобы сделать возможным их оживление. Даже козлы, которые тащили повозку древнегерманского бога грома Тора, могли, как сообщает «Младшая Эдда», быть магически (с помощью благословения молотом) оживлены.
Человеческие кости являются поэтому не только символами смерти (см. Смерти символы), но также знаками веры в будущее воскресение.
В других культурах их ритуальное применение служит намеком на преодоление страха смерти.
Совершенно иное понимание пепла от сожжения трупа: пепел подтверждает возможность полного растворения тела умершего человека в огне — очищающем элементе.
Иногда кости (игральные) используются в качестве символа страстей Господних. Основой этому послужил случай, когда солдаты, распявшие Христа, стали бросать жребий, кому достанется Его одежда. «…Хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жеребий, чей будет…» (Ин. 19:23—24).
Кости: «Герб смерти». Из «Книги святынь». Вена, 1502 г.
Кости Символизируют неразрушимый принцип жизни, нечто существенное, воскресение, но в то же время смерть и преходящее Считается, что разрушение костей препятствует воскресению
Кости могли быть и символами будущего воскресения:
- «Так говорит Господь Бог костям сим: вот Я введу дух в вас, и оживете… И вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею… И вошел в них дух, и они ожили, и стали на ноги свои — весьма, весьма великое полчище».
- Иез 37:5,7,10
Славяне
(людей, животных, мифологических персонажей) в народных представлениях выступают как сакрализованные предметы, отношение к которым определяется христианской традицией (мощи, останки предков, погребенных в соответствии с обрядом), и как объекты, связанные с потусторонним миром («кости мертвецов», останки «заложных» покойников). В отношении к человеческим останкам определяющим является запрет трогать («беспокоить») К. покойников: нельзя перекапывать старые могилы; при нахождении костей во вновь вырытой могиле необходимо бросить туда монету, чтобы «откупить место» (о.-слав.). Ритуальные действия с К. в южнославянском обряде «вторичного погребения» (Болгария, Македония, юж. Сербия, Хорватия) способствовали окончательному определению статуса покойника (праведник, грешник, вампир) и его загробной участи. Непогребенные К. могли стать причиной появления ходячего покойника. Известны рассказы о том, как нашедший на дороге кость мертвеца пригласил ее на обед (Словения), как девушка позвала случайно найденную К. на свадьбу (Белоруссия) — в результате мертвец явился и наказал потревоживших его. Представление о К. как вместилище души нашло отражение в идиоматических выражениях: ср. «у него душа запеклась в костях» (об очень старом человеке, «зажившемся» на свете). Пока сохраняются К. человека, остается жива и его душа, и это является залогом будущего воскресения из мертвых (серб.). По белорусским верованиям, у человека есть одна К., в которой сосредоточивается «причастие». После погребения она сохраняется в земле до Страшного суда, когда из нее восстановятся все тело и К. умершего. В отличие от людей, у чертей и вампиров нет К. (серб., Косово). Наличие «лишних» К. также свидетельствует о не вполне «человеческой» природе того или иного существа. По белорусскому поверью, «асилки» (богатыри-силачи) имеют в своем теле так называемые чертовы ребра. Освященные К. животных от ритуальных трапез на масленицу, Пасху, Юрьев день, день св. Игната, Рождество запрещалось выбрасывать, как и другие остатки пищи (скорлупу от яиц, крошки от кулича) — их тщательно собирали и сохраняли для разного рода магических целей. Пасхальные К. закапывали или втыкали в землю, чтобы избавиться от сорняков и полевых вредителей и повысить плодородие земли и скота. Сжигание освященных К. должно было предотвратить дождь (бел.) или остановить грозу (словен.). Подвешивание или забрасывание К. на чердак, затыкание под стреху или в стену дома защищало от молнии (вост. Польша, Белоруссия, Полесье, с.-зап. Хорватия, Словения. Пускание К. по воде применялось в некоторых полесских селах в семьях, где был утопленник. В Болгарии этот ритуал приурочен к Юрьеву дню: К. жертвенного ягненка бросали в проточную воду от града, в Добрудже — «чтобы овечье молоко так же текло, как течет вода» (см. Пускать по воде). Гадания по К. животных особенно распространены у южных славян и приурочены к кануну Нового года (Сербия), к масленице (Словения), к Юрьеву или Ильину дням (Болгария). По форме, цвету, пропорциям лопаточной К. домашнего животного судили об удаче в личных и общественных делах на предстоящий год. К. животных и людей использовались в магии как приворотное средство, как способ сделаться невидимым (так называемая кость-невидимка, получаемая из сваренной в полночь черной кошки), для наведения порчи (ведьмы подбрасывали К. животных в хлев или в борозду), как оберег от «коровьей смерти» (клали К. из могил во двор). Повсеместно у славян бытует поверье о «мертвой кости» или «навьей кости» (нарост на теле), которая может стать причиной беды или смерти. Появление ее связывают с нарушением запрета работать в четверг на троицкой неделе — укр. Навський Великдень, то есть «Пасха мертвых». Чтобы избавиться от «мертвой кости», терли руку о скобу церковной двери (рус.); терли нарост костью с кладбища (пол.) или давали погрызть его ребенку, родившемуся после смерти отца (серб.); прикладывали К. мертвеца во время колокольного звона (укр.); привязывали к руке взятую из могилы серебряную монету (макед.) и т. д. В народной медицине использовались К. от ритуальных трапез, К. мертвецов и павших животных. О. В. Белова < SMES