Парки
Три мойры (лат. parcae — парки). В греческой и римской религии духи, которые, как считалось, определяли участь человека — не только собственно события его жизни, но также её продолжительность, которую они устанавливали при его рождении. Был ли Юпитер, всемогущий отец богов, подвластен их воле — вопрос, ответы на который в античности были различны. Вера в их существование сохранилась до наших дней в некоторых частях Греции, где их умилостивляют после рождения ребенка. Обычно они изображаются прядущими нить жизни и отмеряющими и отрезающими назначенную длину. У Клото веретено (или — реже — прялка), Лахесис держит катушку, Атропос, самая ужасная из них, готова перерезать нить своими ножницами. Но твердого согласия в том, что касается их функций, нет. Иногда Клото перерезает нить, а Лахесис отмеряет её своим жезлом. Возле них стоит корзина с катушками. Они нередко составляют часть большой аллегорической композиции, и в особенности сцен с фигурой СМЕРТИ (скелет с косой), которая может ехать на своей колеснице. См.т.ж. МЕЛЕАГР. Их описал Платон в своем диалоге «Государство» (10: 617).
(лат. родительницы). Их греческое наименование мойры (распределительницы), а также латинское фаты (богини судьбы) соответствуют скандинавским норнам. Парок считали или дочерьми ночи (греч. Нике), или, как их сестер (оры, горы), дочерьми Зевса и Фемиды. В изобразительном искусстве они представляются как пряхи (см. Веретено). Первая, Клото, прядет нить жизни, вторая, Лахесис, сохраняет ее, в то время как третья, Атропос («Неотвратимая»), её обрезает и этим кладет конец жизни человека. Иногда они изображаются также с веретеном, свитком и весами. Римские парки первоначально были богинями рождения с именами Децима и Нона (по девятому месяцу после зачатия), однако под греческим влиянием и на римских парок была распространена тройственность (ср. Трехликость) с наделением каждой из них соответствующей функцией при определении судьбы..
Пусть испытает все то, что судьба и могучие Парки В нить бытия роковую вплели для него при рожденье".
Прядение (подобно пению) эквивалентно порождению и поощрению жизни. Отсюда вытекает толкование Шнайдера: «несчастливый — то плохой прядильщик, который оставил свой моток пряжи (то есть свой продукт) сушиться на берегу реки и обнаружил, что его унесло» (51). Парки, подобно феям, являются пряхами. Множество подобных персонажей присутствует в легендах и в фольклоре..
У греков Уран связывает своих соперников. Он есть судьба. Тут же присутствуют силки Кроноса как проявление времени. Парки прядут и ловят в свои сети.
Личные судьбы вплетаются в у зор до тех пор, пока нить жизни не обрезают Мойры (в Риме — Парки, в Скандинавии — Нормы) — олицетворение Судьбы.
Несколько иначе эта легенда была изложена во французской поэзии. Бог Вакх, обиженный пренебрежением к своим страданиям, решил отомстить за себя и заявил, что первый человек, которого он встретит, будет брошен на растерзание тиграм. Парка захотела сделать этой жертвой красивую и чистую девушку по имени Аметист, которая стояла на её пути к служению в храм Дианы. Когда свирепые звери бросились на девушку, она стала молить богов и была спасена от злой участи, превратившись в чистый белый камень. Узнав о чуде и раскаявшись в своей жестокости, Вакх пролил виноградный сок на окаменевшее тело девушки, что придало камню прекрасный фиолетовый оттенок, очаровывающий и поныне взгляд владельца.
В положенный срок Алкмена собралась рожать. Во время родов Зевс заявил, что родившийся в этот миг будет властвовать над всеми людьми и поклялся в этом Гере. Гера не пригласила к Алкмене богиню рожениц Илифию, как это было положено, а с помощью мойр, задержала роды. В этот момент родился Эврисфей, которому и досталась, согласно клятве Зевса, вся власть над людьми, в том числе и власть над будущим Гераклом. А бедная Алкмена продолжала мучиться в родах, так как мойры упорно сидели со сцепленными руками. Это было заклятие. Пока они находились в таком положении, Алкмена не могла родить. Но вот вбежала служанка Галантиада и закричала: «Алкмена родила». Мойры всплеснули руками от удивления, заклятие спало и Алкмена, наконец, родила сразу двух мальчиков: Ификла от Амфитриона и Геракла от Зевса.
А.-прорицателю приписывается основание святилищ в Малой Азии и Италии — в Кларосе, Дидимах, Коло-фоне. Кумах (Strab. XVI 1, 5; Paus. VII 3,1-3; Verg. Aen. VI 42-101). A. — пророк и оракул, мыслится даже «водителем судьбы» — Мойрагетом (Paus. Х 24,4-5). Он наделил пророческим даром Кассандру, но после того как был ею отвергнут, сделал так, что её пророчества не пользовались доверием у людей (Apollod. Ill 12, 5). Среди детей А. также были: прорицатели Бранх, Сибилла (Serv. Verg. Aen. VI 321), Мопс — сын А. и прорицательницы Манто, Идмон — участник похода аргонавтов (Apoll. Rhod. I 139—145; 75 след.).
Греко-римская традиция: богини судьбы Мойры триедины в одной Мойре;
Группа из трех объектов, часто используемая в иконографии, чтобы символизировать тесно связанные идеи (такие, как тело, душа, дух) или божества с общими функциями (такие, как Мойры или Грации в древнегреческой мифологии).
Цвет Зевса белым, то есть свет в чистом виде. Орел, эфир, свет и молния символизируют уровень астрального сознания по ту сторону грубой земной материи. Зевс олицетворяет собой середину Вселенной, центр универсального сознания, от которого исходят все другие импульсы. Зевс в курсе всего происходящего, от его взора не ускользнет ни одно событие, даже если оно только должно произойти в будущем. Даже бога-оракула Аполлона называют прорицателем Зевса. Выше его стоит разве только Мойра — богиня судьбы, которая сплетает в единую ткань судьбы отдельных людей.
В эпоху Ренессанса превратился в символ прошлого и будущего (ср. благоразумие) — в аллегориях Времени. В этом смысле представлен Пуссеном как граница. В начале пространной аллегории человеческой жизни, передаёт Мойрам горсть шерсти (Джордано, палаццо Медичи-Риккарди, Флоренция) . Его атрибут — змея, свернувшаяся кольцом, — античный символ вечности.
У .греков паук — атрибут Афины как ткачихи мира, а также Персефоны, Гармонии и Судеб (Мойр) как прядильщиц судеб; облик Арахны.
Судьбы (Мойры) ткут материю судьбы.
МНМ
- Парки — лат. Parcae
В римской мифологии богини судьбы (равнозначные греческим мойрам). Этимология слова «П.» от partior, «наделять», современными филологами отвергается. Видимо, первоначальным было представление об одной П. — богине рождения, сходной с Карментой (Plut. Romulus 21). Затем из эпитетов Карменты возникли три П., носившие имена Нона, Децима (покровительствующие рождению ребенка на девятом или десятом месяце), Морта (от mors, «смерть») (Aul. Gell. III 16). Утроение П. обусловило их отождествление с мойрами, прядущими и обрезающими нить жизни. П. отождествлялись также с римскими фатами.
Е. М. Штаерман