Пол биологический
| У Платона в «Тимее» пол «существует» — как если бы он был независим от тел, принадлежностью которых является. Наглядно эту мысль демонстрируют, головы животных, как и gryces с лапами, приставленными к головам, происходящие от древних карфагенских и гностических образов.
Фрейдисты-ортодоксы все многообразие предметов сводят к двум группам с мужским и женским значением в зависимости от их доминирующего свойства быть вмещающим или вмещаемым. Древнекитайский символ Ян-Инь классифицирует все предметы в рамках системы, на роды, принадлежащие противоположным полюсам и соответствующие дуализму полов. Мужской и женский пол могут символизировать духовные принципы:
Половое соитие наиболее наглядный и выразительный образ союза, использовали и алхимики для изображения изначальных истин, преодолевающих законы биологии (см., например, Юнг «Психология переноса.)» Религиозно-магическое мышление первоначально выражало свои принципы биологическими терминами, позднее интерпретируя их метафизическим («быть или не быть») или теологическим (мир видимый или невидимый) языком. |
См. также: |
Австралия и Океания
В мифах северных и юго-восточных племен Австралии наряду с тотемными предками есть и более обобщенные и, по-видимому, развившиеся позднее образы «надтотемных» мифических героев.
- На севере известна старуха-мать (фигурирует под именами Кунапипи, Клиарин-клиари, Кадьяри и т. д.) — матриархальная прародительница, символизирующая плодовитую рождающую землю и связанный с ней (и с плодовитостью, размножением) образ змея-радуги.
- На юго-востоке — патриархальный всеобщий отец (Нурундере, Кони, Вирал, Нурелли, Бунджиль, Байаме, Дарамулун), живущий на небе и выступающий в роли культурного героя и патрона обрядов инициации.
Мать и отец могут принадлежать к различным, иногда сразу к нескольким тотемам (каждая часть их тела может иметь свой тотем) и, соответственно, являться общими предками (то есть носителями и первоисточниками душ) различных групп, людей, животных, растений.
В мифах фигурируют обычно не одна, а несколько «матерей», иногда две сестры или мать с дочерью. Эти сказания и соответствующий им ритуал связываются с одной из «половин» (фратрий) племени, что допускает и предположение о частичном генезисе образов матерей из представлений о фратриальных прародительницах.
У юленгоров, живущих в Арнемленде, мифическими предками являются сестры Джункгова, приплывающие с севера по ими самими созданному морю. В лодке они привозят различные тотемы, которые развешивают для просушки на деревьях. Затем тотемы помещаются в рабочие сумки и во время странствий прячутся в различные места. Из тотемов появляются десять детей, сначала лишенных пола. Затем спрятанные в траву становятся мужчинами, а спрятанные в песок — женщинами. Они делают для своих потомков палки-копалки, пояса из перьев и другие украшения, вводят употребление огня, создают солнце, учат потреблять определенные виды пищи, дают им оружие, магические средства, обучают тотемическим танцам и вводят обряд посвящения юношей. Хранительницами ритуальных секретов, по этому мифу, являются сначала женщины, но мужчины отнимают у них свои тотемы и секреты, а прародительниц отгоняют пением. Прародительницы продолжают путь, образуя рельеф местности, новые кормовые территории и родовые группы людей. Вновь достигнув моря на западе, они отправляются на острова, которые перед тем возникли из вшей, сброшенных прародительницами со своих тел. Спустя много времени после исчезновения Джункгова на западе появляются две другие сестры, родившиеся в тени за садящимся солнцем. Они завершают дело своих предшественниц, устанавливают брачные классы и вводят ритуал великой матери — Гунапипи (Кунапипи), в котором частично инсценируются их деяния. Сестры обосновываются в определенном месте, строят хижину, собирают пищу. Одна из них рождает ребенка. Сестры пытаются варить ямс, улиток и другую пищу, но растения и животные оживают и выпрыгивают из огня, начинается дождь. Сестры пытаются танцами отогнать дождь и страшного змея-радугу, который приближается к ним и проглатывает сначала тотемных животных и растения («пищу» сестер), а затем — обеих женщин и ребенка. Находясь в брюхе змея, сестры мучают его. Змей выплевывает сестер. При этом ребенок оживает от укуса муравьев.
Сестры Ваувалук (так их называют юленгоры и некоторые другие племена) представляют собой своеобразный вариант тех же матерей-прародительниц, воплощающих плодородие. В образе змея-радуги, широко известном на большей части территории Австралии, объединяются представления о духе воды, змее-чудовище (зародыш представления о «драконе»), магическом кристалле (в нем отражается радужный спектр), употребляемом колдунами. Проглатывание и выплевывание змеем людей связано (как и у других народов) с обрядом инициации (символика временной смерти, обновления). Р. М. Берндт находит в проглатывании змеем сестер также эротическую символику, связанную с магией плодородия.