Мёд
Основные значения: |
См. также: |
Символ бессмертия, инициации и возрождения. Считалось, что мед придает мужественность, плодовитость и силу, а также увеличивает потенцию. Мед часто использовался для жертвоприношения высшим божествам и духам плодородия. Воображаемое партеногенетическое происхождение пчел делало мед первозданно чистой священной пищей. В астрологии мед связывали с растущей Луной а, следовательно, с увеличением и ростом. В китайской мифологии мед с маслом означает ложную дружбу. У христиан он символизирует земное пастырство Христа и сладость Слова Божия. В греческой мифологии мед - символ поэтического гения, красноречия и мудрости, пища богов. Пчелы наполняли медом уста Гомера, Сафо, Пиндара и Платона Мед использовался также в хтонических обрядах. У индусов мед - пища Хамсы, кормящегося лотосом знания. В джайнизме мед - запрещенная пища из-за её возбуждающих свойств и как приносимая богам плодородия. В минойских ритуалах мед играл роль пищи и для мертвых, и для живых. В митраизме мед приносился Митре, а пчелы, по-видимому, должны были играть символическую роль звезд на небе. Кроме того, медом покрывали руки и язык инициируемого. В шумерской мифологии мед - пища богов.
Медовые соты. Атрибут ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ. Купидон, ужаленный пчелой, держит медовые соты (КУПИДОН, 3); он может присутствовать в таком "виде в Золотом веке (ВЕКА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА).
Излюбленный символ "сладости" в любом смысле слова, не только в связи с пчелами. Мед диких пчел собирался уже в эпоху послеледникового левантийского искусства Испании, о чем свидетельствуют наскальные росписи; его собирали и предки бушменов в Южной Африке.
По Библии Ханаан, "землю обетованную", Моисею представляют как "землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед" (Исх 3:8). Слово Божье "лучше меда" (Пс 118:103), и глотаемые пророком Иезекиилем в знак получения откровения книжные свитки также привели к тому, что стало ему "сладко, как мед" (Иез 3:3; См.т.ж. Откр 10:9).
И мед, и медовые напитки, меды, нектар - несомненно, пища богов, в частности Зевса в детстве. В древнеиндийском мифе братья-близнецы атвйны по утреннему небу снабжают медом даже пчел в качестве курьеров божеств, а благочестивые питаются из легендарного медового источника. Скифам и спартанцам мед служил в качестве средства бальзамирования умерших царей, а в позднеантичном культе Митры мед служил причастием, очищающим от грехов, поскольку он добывается безгрешным существом "посредством одного лишь прикосновения к цветениям и цветкам". Древнекритские таблицы линейного письма сообщают о медовых жертвах богиням.
Странное впечатление производит библейский рассказ о богатыре Самсоне, который в трупе разорванного им голыми руками льва находит пчелиный рой и мед, что побудило его создать загадку: "из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое" (Суд 14:14), символ появления новой жизни из смерти. Во времена отцов церкви проистекающие из уст Божьих слова откровения назывались "медовыми реками нового рая", а тело Христово - "скалой медоточивой".
Во многих культурах мед жертвуется умершим, является пищей сверхъестественных сил, средством защиты от демонов и приравнивается к "небесной росе".
Многие божества природных стихий представлены находящимися под охраной медовых пчел, как-то связаны с ними, к примеру Нох-юм-цаб (Владыка пчел) центральноамериканских майя. Из воды, меда лишенных жала пчел и коры дерева балче там приготовлялся слабый церемониальный алкогольный напиток, как это и сейчас ещё практикуется у лакадонов.
В Древнем Китае мед был связан с мировым центром и подавался на сладкое императору; слово, означающее "мед" (ми), одновременно означало "сладкий", что относилось также и к половому удовлетворению.
Сны с медом считались предсказывающими счастье, что также характерно и для мнения аналитической психологии в духе К. Г. Юнга, где мед символизирует душевное взросление (индивидуацию).
Средневековое знахарство рассматривало мед как продукт из свернувшейся росы, собираемой пчелами, сладкой для нёба, целебной для ран. Просторечное выражение "помазать губы медом" восходит, предполагает Л. Рерих, к китайскому обычаю проводить медом по губам изображений божеств, курирующих пастушество и домашнее хозяйство (которые раз в год сообщают божеству небес об обитателях дома), с тем чтобы показать своё дружелюбие, что было замечено путешествующими по Азии и стало известно от них в Европе.
В орфической традиции символизирует мудрость. Оккультное изречение "быки порождают пчел" объясняется астрологической связью между Тельцом и Раком (40) и символической ролью быка как знака жертвоприношения, выражающего идею невозможности овладения высшим знанием без страданий. Мед наделялся значениями перерождения или изменения личности в результате посвящения; а в Индии ещё и значением высшей качественной характеристики личности (в этом плане мед сопоставим с огнем). Представив мед продуктом таинственного и сложного процесса, легко понять, почему он символизирует (по аналогии) духовное саморазвитие (56).
Кроме использования меда в качестве лечебного средства, считалось, что он является афродизиаком или способствует плодовитости (его эротический символизм усилен, возможно, обычаем пить нектар). По этой причине янсенизм запрещал употребление меда.
В Греции, где мед использовали в обрядах посвящения, поэты (например, Гомер), как предполагалось, ели только мед.
Пища богов, бессмертных и поэтов — символ чистоты, вдохновения, красноречия, Божьего Слова и благословения Бога. Мед был основным источником сахара в древнем мире и ценился за свои лечебные свойства. Он был основой для нектара — священного напитка во многих культурах, который приравнивали к амброзии богов. Подтверждение его божественных качеств видели в его золотистом цвете, а также в поверье, что пчелы получают мед, собирая росу с цветов. Так, мистическая сладость меда прославлялась Колриджем в сжатых строчках «Кулба Хана» (1797—1798): «Пищей ему служили мед и роса, а пил он молоко Рая». Библейская ханаанская земля, в которой текли реки из молока и меда, была образом как духовного совершенства, так и материального изобилия. Мед использовался не только как пища обета, но также для помазания и очищения во многих древних ближневосточных культурах и в обрядах посвящения в митраизме. С помощью меда бальзамировали царей в Спарте, у скифов и в Египте. Мед приравнивался к блаженству нирваны в Индии и к райским наслаждениям в Китае и на Западе.
Пищевой аналог золота и солнца.
ХРИСТИАНСТВО
Чистота и сладость меда сделали его символом промысла Божьего и пастырства Христова. Рай, обретенный верующим в награду за жизнь праведную, называют «землей молока и меда».
ИЛЛЮСТРАЦИИ
Добыча меда в Древнем Египте. Надгробный рельеф. Фивы, ок. 600 г. до н.э.
Австралия и Океания
Миф австралийских племён вирадьюри и вонгабои, приведённый Мэтью, говорит, что Байаме вышел в странствие в поисках дикого меда вслед за пчелой, к ноге которой он привязал птичье перо.
Славяне
— поминальное и жертвенное блюдо, символ здоровья, благополучия, «сладости» жизни, красоты, счастья. Ср. мотив медового источника у мирового дерева. М. считается пищей душ умерших. В похоронной обрядности из М. и с М. готовят кутью, коливо, канун (хлеб, накрошенный в воду, подслащенную медом), сыту (разведенный в воде М.), кисель; им мажут блины и ритуальные хлебы, добавляют его в пиво и брагу. М. и кутью с М. обязательно подавали на поминках. М. и медовые кушанья готовили на праздники, связанные с культом предков: на святках, особенно в Сочельник, и на Рождество, на Пасху, в Страстной четверг, на Вознесение, Троицу и др. У белорусов на Радуницу поливали могилы водкой и медовой сытой. М. с рождественского стола хранили весь год, так как он обладал лечебными и апотропейными свойствами: им лечили горло, ожоги, раны, мазали новокупленную скотину, чтобы она хорошо велась (словац., хорват.); давали стельной корове (укр. закарпат.). По мнению болгар, М. способен отвращать магию, сглаз. Верили, что М. оберегает от змеиных укусов. Поэтому М. или хлеб с М. ели натощак сами и давали скоту в Вербное воскресенье или Страстной четверг (морав.); давали скоту в Сочельник (словац.); мазали М. и маслом вымя и морду коровам (Верхняя Краина); мазали М. лоб всем домочадцам ради оберега (словац.) М. присутствовал в обрядовых жертвоприношениях духам и христианским святым. В сочинении XII в. «Вопросы Кирика» сказано: «Аще же Роду и Рожанице крають хлебы и сиры и мед?» У болгар после рождения ребенка М. оставляли для угощения орисниц, для умилостивления злых духов, вредящих роженицам. М. входил в состав ритуального угощения участников родин и крестин, в первую очередь роженицы и кумовьев. Его добавляли в воду при первом купании новорожденной девочки, мазали М. детей. Ярко выражена жертвенная и апо-тропейная функция М. в обычаях дней св. Екатерины (4.XII), св. Варвары (6.XII), св. Харлампия (10.11) и др., празднуемых ради здоровья и в честь Оспы и Чумы. Болгары печенье, хлебы или кашу, помазанные М., раздавали детям, прохожим, оставляли на крыше, на воротах — в жертву болезням. Чтобы излечиться от болезни, насланной пилой, больной приносил ей в дар М. (серб.). У русских М. жертвовали св. Илье (вятск., орлов.), в Ильин день пасечники угощали всех М. У болгар медом мазали рот жертвенного барашка, предназначенного для св. Георгия; на Руси — голову лошади, приносимой в дар водяному. В восточной и южной Сербии М., вино и масло лили на бадняк, смазывали М. место рубки бадняка или оба его края. В Болгарии сами деревья и срубленный бадняк мазали воском, елеем и М. М. клали в основание нового дома, мазали им четыре угла комнаты (пол.). В свадебной и родинной обрядности М. символизировал плодовитость и «сладкую» жизнь. Каравай мазали сверху М. (бел., болг.), замешивали для него тесто в корыте, смазанном М. (серб.), добавляли М. в тесто (чеш.). Во время свадьбы угощали М. новобрачных (серб., бел., словац.); мазали М. губы жениху и свекрови (болг.), лоб дружкам и подружкам, чтобы они скорее вступили в брак (словац.); М. и маслом на свадьбе мазали волосы невесты (пол.), притолоку и косяки дверей (болг., серб.). М. М. Валенцова < SMES