Сказки
(традиционные народные сказки) являются кладом для исследователя символов. Запись сказок экзотических, не имеющих письменности народов также обнаружила большие богатства по части мотивов с символической основой. Господствующий здесь мировой порядок является мировым порядком «другой действительности; мы находимся в мире символов, характерных образов, которые несут в себе их смысл…» (Л. Шмидт). Исследование сказочных мотивов при более тщательном изучении вариантов должно выходить за пределы жанра. Можно поставить вопрос о происхождении: например античные и христианские мотивы в немецкой сказке. «Интерпретация будет правомочна только при использовании всех возможностей — от специального исследования рассказа с помощью фольклористики, истории религии, истории права и т. д. до специального исследования символов» (Э. Хёранднер, 1979). Методологические возможности различных, частично конкурирующих дисциплин в течение последних десятилетий вели к различным толкованиям. Психологические, прежде всего глубинно-психологические варианты объяснения в духе К. Г. Юнга (1875—1961), давались на основании бесчисленных отдельных исследований широкой читательской аудитории. Исходным пунктом является учение о существовании архетипов, то есть врожденных человечеству изначально определяющих форм, в которые вливается содержание опыта и которые постоянно — без исторически улавливаемой связи — вновь ведут к формированию аналогичных образов и цепей мотивов. Такое понимание имеет силу не только для сказок и мифов, но и для сновидений, видений и ритуалов, которые можно рассматривать как «экзегезу (истолкование) символов». С точки зрения аналитической психологии они происходят не из опыта отдельных людей, но из «всеобщего (коллективного) бессознательного», следовательно, из основания, которое выходит за пределы опытных возможностей индивида. Историко-этнологический способ толкования богатства сказочных символов и выдвигает на передний план специфические особенности сказителя, его внутреннего и внешнего облика, далее, характер предания, изменения, вносимые свидетельством документов, и аналогичные критерии, причем учитываются культурно-исторические детали, которые для психолога не имеют значения. По Лутцу Рериху, «параллельное расположение сказки и сновидения больше на пользу психиатру, чем сказке», что, конечно, не должно расцениваться в отрицательном смысле, так как любой способ толкования темы имеет свое основание. В последние десятилетия неоднократно делались антропософско-психологические попытки объяснения символики сказок. При этом наблюдение внутренних духовных ступеней созревания в связи с развертыванием действия сказок и их символическими мотивами стоит на первом плане, чтобы можно было типологически засвидетельствовать степень одухотворения. Вообще при любом способе исследования сказок можно прийти к выводу, что традиционное народное сказительство не нанизывает произвольно любые образы, но определенный основной состав мотивов вводится в последовательное развертывание действия, которое сообразно закономерности внутренней структуры ведет к заданной цели. В первую очередь это, конечно, справедливо для сказок, целиком существующих за счет предания; однако еледует учитывать, что у экзотических народов цепи предания нередко оборваны, и ученый, ведущий исследование на документальной основе, имеет дело только с фрагментами сказительного богатства, зачастую не представляющими больше целое. Многие рассматриваемые в данной книге символы играют большую роль и в сказках, как, например, аист, ангелы (готвые прийти на помощь духи), башня, бык, ведьмы (отрицательные женские образы), великаны, вепрь (символ дикой природы), вода и водяные существа (водяной), волк, ворон, ворота, глаз, голубь, гора (стеклянная гора), грифон (гриф), гром, гусь, дева, дерево (дерево чудес), драгоценные камни, дракон (чудовище), единорог, жемчужина, замок (крепость), заяц, звезды, золото, карлики, колодец (как вход в преисподнюю), кольцо, король (царь) и королева (царица), кошка, кровь, крылья, ласточка, лев, лес, лестница, лилия, лиса (лисица). Луна, лягушка, медведь, мельница, меч, молния, молот, мост, муравей, нищий (замаскированный волшебник), огонь, олень, омовение (омолаживающее купание), орёл, осёл, острова, паук, перья, петух, печь, повозка (колесница), птицы, пчела (животное, указывающее дуть), разбойники, река (граница с неведомым миром), роза, роща, рыбы, сад, свинья, сердце, серебро, скалы, собака (пес), сова, сокол, Солнце, соловей, соль, сорока, тень, темнота, факел, хлеб, цветок (дурманящий или чудодейственный цветок), яблоко, яйцо, ящерица. Сказки: Гравюра к «Красной Шапочке» Людвига Рихтера (1803—1884) .